В начале апреля выходит новая книга искусствоведа Натальи Баландиной «Пока еще море принадлежит нам. Фильмы и время Михаила Калика», а на ближайшей книжной ярмарке non/fiction, которая пройдет с 6 по 9 апреля, ее представят режиссер Сергей Урсуляк и музыковед Вера Таривердиева. Это первая книга о Михаиле Калике — авторе картин «Человек идет за солнцем» (1961), «До свидания, мальчики!» (1964), «Любить» (1968), произведения которого до сих пор освещались фрагментарно. Изначально это было связано с отъездом Калика в Израиль в 1971 году и запретом на упоминание его имени и показ картин в СССР, а затем — с восприятием его уже в качестве израильского, а не советского или российского режиссера. С любезного позволения киноведческой артели 1895.io и книжного магазина «Порядок слов», совместно подготовивших «Пока еще море принадлежит нам» к публикации, предлагаем вашему вниманию отрывок, посвященный истории создания (и цензурирования) фильма Калика «Любить».Форма фильма «
Любить» подсказывала еще одну систему взаимоотношений: «автор — зрители». Прохожие в хронике — это зрители, неожиданно оказавшиеся героями на экране. Режиссер придумал структуру, позволившую включить фигуру зрителя — человека с улицы в фильм: он и исполнитель (участник репортажа), и как бы свидетель авторского замысла (зритель выдуманных историй), как, например, толпа на полотнах
Марка Шагала. Образ этого художника — самая близкая и интересная параллель к кинопроизведению Калика и
Туманян. В особенности полотна «Библейского цикла», переплетающие мотивы Ветхого и Нового Заветов, соединяющие бытовые, камерные детали и космическое, вселенское пространство. Авторы фильма рассказывают зрителям новеллы, а в перерывах разговаривают с ними о жизни, выясняя их отношение к заглавной теме. Многоплановость действия и пластов повествования — авторы (за кадром), обычные люди, мыслитель-мудрец, персонажи выдуманных сюжетов — позволяет всех объединить в одном художественном мире, разместить в одной плоскости, если представить монтажную ленту в другой проекции, как живописное полотно. Такой ракурс снимает противоречие между незатейливыми новеллами и философским документальным пластом, постановочными сюжетами и реализмом хроникальной съемки,
мельесовским и
люмьеровским началом. Ощущение разнородности, эклектичности материала постепенно преодолевается растущей формой, необычной кладкой, потоком общего ритма киноповествования. Таким образом, режиссер не просто развивает открытия движения «синема верите», но и раскрывает новый диапазон возможностей жанра интервью в кинематографе, исследуя связи игрового и документального.
Смотреть онлайн
«Юность наших отцов» Калика и Рыцарева
Возможно, художественному темпераменту Калика и стилю фильма «Любить» ближе всего лирический документализм
Криса Маркера и, в особенности, «
Прекрасный май» (1962), в котором авторы расспрашивали парижан начала 1960-х о том, что значит для них понятие «счастье». Оператор и сорежиссер
Пьер Ломм ручной камерой снимал прохожих — людей разных профессий и возрастов, сплетая из интервью и импрессионистических городских зарисовок, хроники демонстраций и этюдов прохожих портрет города и времени. Но дело не только в созвучии мотивов, приемов и методов («широкая дискуссия»), а в режиссерской интерпретации материала. Если помнить о подходе Маркера, то не кажется таким уж странным то, что в середине его фильма на совершенно темном экране звучит песня «
Прекрасный май» на музыку
Бориса Мокроусова, похожая на интермедию между двумя действиями. Также неслучайно, что автор и лирический герой в «Прекрасном мае» — одно и то же лицо, закадровый текст и песню исполняет
Ив Монтан.
«
Когда вы чувствуете себя счастливыми?» — рефрен документального исследования Маркера, но есть и другой сквозной мотив «Прекрасного мая» — понятие «свобода». В контексте эпохи, приближающейся к молодежной революции, речь шла о попытке отбросить нравственные принципы как препятствия на пути к свободе и о чувстве внутренней несвободы, одиночестве и отчуждении, сквозивших в лицах молодых людей, выхваченных из уличной толпы. Духовный кризис, который почувствовали и выразили европейские кинематографисты на рубеже 1950–1960-х годов, отечественное кино осознало на излете оттепели. О сходстве процессов, происходящих на Западе и в России, говорил и отец
Александр Мень в интервью, не вошедшем в фильм.
Читать
25 классических фильмов о любви
Можно сказать, что жанр киноэссе, основоположником которого в европейском кино считается Крис Маркер, точно подходит для описания стиля фильма «Любить» Михаила Калика, свободно рифмующего самые разные элементы — например, уличные интервью и вокальный женский монолог с неистовым ритмом. Интересно, что эта песня возникает уже за пределами сюжета, как постскриптум, отдельно от остальных смысловых слоев. Отчасти, как песня «Прекрасный май» в фильме Маркера, выполняющая функцию самостоятельного номера, не связанного с повествованием, — чистого сгустка лирической энергии. Если во французской ленте присутствие автора также проявляется в необычном закадровом комментарии, то в «Любить» его выражает сама монтажная структура и музыкальное решение. Таким образом, творчество Калика одновременно существует внутри европейской кинематографической традиции 1960-х годов и выходит за ее пределы. Сегодня «Любить» воспринимается как картина о том, как в атеистическом обществе сохранилось понятие, напрямую связанное с верой. Человечность и чувство собственного достоинства на протяжении всего советского периода истории России смогли выжить, только опираясь на понятие, ставшее предметом исследования фильма Калика, сделанного в соавторстве с Иной Туманян.
![]()
По словам режиссера, первое, что вызвало резкое неприятие у чиновников, принимавших картину, — это титры из «
Песни Песней»: «
“Зачем? Это Библия. А у нас не религиозное общество”. Я отстаивал, приводя самые неожиданные и забавные доводы: “Даже в классической литературе авторы постоянно ссылаются на «Песнь Песней». И классики марксизма тоже. Вот Куприн. У него есть рассказ — он так и называется «Песнь Песней»”. Был такой идеолог — Романов, и он мне отвечал: “Да? Вот как? Тогда надо подписать в титрах: Куприн”»*. В фильме «Любить» слишком многое не устраивало сотрудников союзного Комитета по кинематографии, которому законченная работа Калика была представлена в феврале 1968 года. Главный редактор Сценарно-редакционной коллегии Госкино И. Кокорева в письме директору киностудии «Молдова-фильм» предъявила огромный перечень обязательных поправок. В этом списке можно выделить три основные претензии: ответы советской молодежи режиссеру хроники; описание отношений между героями и атмосфера в новелле «Осень» (по мотивам рассказа «Осень в дубовых лесах» Ю. Казакова); интервью с отцом Александром Менем и цитаты из «Песни Песней». «
Режиссер увлекся показом молодежи, бравирующей своим нигилистическим отношением к вопросам нравственности. <…> Вместе с тем наиболее интересной и интеллектуальной фигурой стал в результате священник. Он становится единственным лицом, выражающим стройную нравственную концепцию», — заключает редактор.
Читать
«В России не так уж хорошо»: как Прокофьев не написал музыку к спектаклю Мейерхольда по Маяковскому
Калик внес некоторые изменения, например, сократил реплики шофера в адрес героев
Льва Круглого и
Светланы Светличной и смягчил общую тональность новеллы «Осень», но отказался вносить принципиальные поправки. Республиканский Кинокомитет счел их недостаточными и не отправил новый вариант фильма в Москву; вместо этого во время болезни режиссера киностудия «Молдова-фильм» без его ведома сделала монтажные вырезки целого ряда эпизодов. Однако даже эта версия не устроила Сценарно-редакционную коллегию Госкино, по-прежнему вынужденную констатировать, что «
авторская концепция фильма “Любить” остается неверной, главным образом в силу неверного отбора хроникального материала»***. Сотрудники «Молдова-фильм» принялись вносить новые «исправления» в режиссерский замысел и кромсать картину, вырезав на этот раз все «легкомысленные» реплики и высказывания, создающие остроту столкновения разных точек, а также полностью интервью с отцом Александром Менем и титры из «Песни Песней». «
Всего из фильма “Любить…” исключено более 400 метров прежней хроники и вмонтировано около 160 метров новых кадров»****, — сказано в заключении киностудии «Молдова-фильм». Так, словно переплавить режиссерскую версию в новое изделие является главной задачей тех, в чьи руки она попала. История цензурных правок в фильме «Любить», которая завершится через несколько лет арестом личной авторской копии режиссера, конфискованной сотрудниками КГБ из его квартиры, подробно исследована историком кино
Валерием Фоминым в книге «
Запрещенные фильмы (Полка). Выпуск 2» (1993) и описана Михаилом Каликом в интервью.
Искалеченный фильм «Любить», напечатанный крошечным тиражом, вопреки воле режиссера, требовавшего снять его имя с титров, все-таки будет выпущен на экран. План по полке в 1968 году был перевыполнен, и чиновники из Госкино нашли выход из положения. Авторская копия «Любить» до сих пор не найдена, но Калик в 1992 году частично восстановил картину, используя тот материал, который удалось спасти. И эта копия сегодня служит украшением различных программ международных кинофестивалей и синематек.
* Интервью Н. Баландиной с Михаилом Каликом. 2012 г.
** Цит. по: «Любить» // Запрещенные фильмы (Полка). Вып. 2. М.: НИИ Киноискусства; фирма «НТ-Центр», 1993. С. 68.
*** Там же. С. 73.
**** Там же. С. 74.
В начале апреля выходит новая книга искусствоведа Натальи Баландиной «Пока еще море принадлежит нам. Фильмы и время Михаила Калика», а на ближайшей книжной ярмарке non/fiction, которая пройдет с 6 по 9 апреля, ее представят режиссер Сергей Урсуляк и музыковед Вера Таривердиева . Это первая книга о Михаиле Калике — авторе картин «Человек идет за солнцем» (1961), «До свидания, мальчики!» (1964), «Любить» (1968), произведения которого до сих пор освещались фрагментарно. Изначально это было связано с отъездом Калика в Израиль в 1971 году и запретом на упоминание его имени и показ картин в СССР, а затем — с восприятием его уже в качестве израильского, а не советского или российского режиссера. С любезного позволения киноведческой артели 1895.io и книжного магазина «Порядок слов», совместно подготовивших «Пока еще море принадлежит нам» к публикации, предлагаем вашему вниманию отрывок, посвященный истории создания (и цензурирования) фильма Калика «Любить». Форма фильма «Любить» подсказывала еще одну систему взаимоотношений: «автор — зрители». Прохожие в хронике — это зрители, неожиданно оказавшиеся героями на экране. Режиссер придумал структуру, позволившую включить фигуру зрителя — человека с улицы в фильм: он и исполнитель (участник репортажа), и как бы свидетель авторского замысла (зритель выдуманных историй), как, например, толпа на полотнах Марка Шагала. Образ этого художника — самая близкая и интересная параллель к кинопроизведению Калика и Туманян . В особенности полотна «Библейского цикла», переплетающие мотивы Ветхого и Нового Заветов, соединяющие бытовые, камерные детали и космическое, вселенское пространство. Авторы фильма рассказывают зрителям новеллы, а в перерывах разговаривают с ними о жизни, выясняя их отношение к заглавной теме. Многоплановость действия и пластов повествования — авторы (за кадром), обычные люди, мыслитель-мудрец, персонажи выдуманных сюжетов — позволяет всех объединить в одном художественном мире, разместить в одной плоскости, если представить монтажную ленту в другой проекции, как живописное полотно. Такой ракурс снимает противоречие между незатейливыми новеллами и философским документальным пластом, постановочными сюжетами и реализмом хроникальной съемки, мельесовским и люмьеровским началом. Ощущение разнородности, эклектичности материала постепенно преодолевается растущей формой, необычной кладкой, потоком общего ритма киноповествования. Таким образом, режиссер не просто развивает открытия движения «синема верите», но и раскрывает новый диапазон возможностей жанра интервью в кинематографе, исследуя связи игрового и документального. Смотреть онлайн «Юность наших отцов» Калика и Рыцарева Возможно, художественному темпераменту Калика и стилю фильма «Любить» ближе всего лирический документализм Криса Маркера и, в особенности, «Прекрасный май» (1962), в котором авторы расспрашивали парижан начала 1960-х о том, что значит для них понятие «счастье». Оператор и сорежиссер Пьер Ломм ручной камерой снимал прохожих — людей разных профессий и возрастов, сплетая из интервью и импрессионистических городских зарисовок, хроники демонстраций и этюдов прохожих портрет города и времени. Но дело не только в созвучии мотивов, приемов и методов («широкая дискуссия»), а в режиссерской интерпретации материала. Если помнить о подходе Маркера, то не кажется таким уж странным то, что в середине его фильма на совершенно темном экране звучит песня «Прекрасный май» на музыку Бориса Мокроусова , похожая на интермедию между двумя действиями. Также неслучайно, что автор и лирический герой в «Прекрасном мае» — одно и то же лицо, закадровый текст и песню исполняет Ив Монтан . «Когда вы чувствуете себя счастливыми?» — рефрен документального исследования Маркера, но есть и другой сквозной мотив «Прекрасного мая» — понятие «свобода». В контексте эпохи, приближающейся к молодежной революции, речь шла о попытке отбросить нравственные принципы как препятствия на пути к свободе и о чувстве внутренней несвободы, одиночестве и отчуждении, сквозивших в лицах молодых людей, выхваченных из уличной толпы. Духовный кризис, который почувствовали и выразили европейские кинематографисты на рубеже 1950–1960-х годов, отечественное кино осознало на излете оттепели. О сходстве процессов, происходящих на Западе и в России, говорил и отец Александр Мень в интервью, не вошедшем в фильм. Читать 25 классических фильмов о любви Можно сказать, что жанр киноэссе, основоположником которого в европейском кино считается Крис Маркер, точно подходит для описания стиля фильма «Любить» Михаила Калика, свободно рифмующего самые разные элементы — например, уличные интервью и вокальный женский монолог с неистовым ритмом. Интересно, что эта песня возникает уже за пределами сюжета, как постскриптум, отдельно от остальных смысловых слоев. Отчасти, как песня «Прекрасный май» в фильме Маркера, выполняющая функцию самостоятельного номера, не связанного с повествованием, — чистого сгустка лирической энергии. Если во французской ленте присутствие автора также проявляется в необычном закадровом комментарии, то в «Любить» его выражает сама монтажная структура и музыкальное решение. Таким образом, творчество Калика одновременно существует внутри европейской кинематографической традиции 1960-х годов и выходит за ее пределы. Сегодня «Любить» воспринимается как картина о том, как в атеистическом обществе сохранилось понятие, напрямую связанное с верой. Человечность и чувство собственного достоинства на протяжении всего советского периода истории России смогли выжить, только опираясь на понятие, ставшее предметом исследования фильма Калика, сделанного в соавторстве с Иной Туманян. По словам режиссера, первое, что вызвало резкое неприятие у чиновников, принимавших картину, — это титры из «Песни Песней»: «“Зачем? Это Библия. А у нас не религиозное общество”. Я отстаивал, приводя самые неожиданные и забавные доводы: “Даже в классической литературе авторы постоянно ссылаются на «Песнь Песней». И классики марксизма тоже. Вот Куприн. У него есть рассказ — он так и называется «Песнь Песней»”. Был такой идеолог — Романов, и он мне отвечал: “Да? Вот как? Тогда надо подписать в титрах: Куприн”»*. В фильме «Любить» слишком многое не устраивало сотрудников союзного Комитета по кинематографии, которому законченная работа Калика была представлена в феврале 1968 года. Главный редактор Сценарно-редакционной коллегии Госкино И. Кокорева в письме директору киностудии «Молдова-фильм» предъявила огромный перечень обязательных поправок. В этом списке можно выделить три основные претензии: ответы советской молодежи режиссеру хроники; описание отношений между героями и атмосфера в новелле «Осень» (по мотивам рассказа «Осень в дубовых лесах» Ю. Казакова); интервью с отцом Александром Менем и цитаты из «Песни Песней». «Режиссер увлекся показом молодежи, бравирующей своим нигилистическим отношением к вопросам нравственности.
