Брайан Крэнстон: «В век фэйковых новостей как никогда важно общаться друг с другом» - интервью

---

---

4 мая 2018В российском прокате уже идет «Остров собак» Уэса Андерсона

- новая анимационная лента американского постановщика, известного своей любовью к симметрии, сочным цветам и прочим эстетическим изыскам. События кукольного мультфильма разворачиваются в Японии будущего, где всех собак запретили и вывезли на мусорный остров, но племянник диктатора-котолюба Кобаяси отправляется в это невеселое место, чтобы спасти верного пса-телохранителя. В дороге ему начинают помогать другие обитатели острова-помойки, среди которых одичалый пес Шеф, озвученный Брайаном Крэнстоном

. Мы поговорили с популярным артистом о работе с Уэсом Андерсоном, особенностях озвучки мультфильмов, постправде и отношении к актерской профессии.

Вам приходилось играть много разнообразных персонажей за вашу карьеру. Роль собаки, должно быть, оказалась абсолютно новой задачей. Как вы к этому подошли?
Правильный настрой на самом деле заключается в том, чтобы просто позволить себе почувствовать черты характера и особенности персонажа. Я не смотрел на своего героя и не пытался узнать, о чем же он думает. Вовсе нет, собака способна любить, бояться, злиться – она может чувствовать все то же, что и человек. И моя задача состояла в том, чтобы вывести все эти чувства на поверхность. Тем же занимались и остальные актеры. А дальше – дело было за Уэсом Андерсоном, который, словно дирижер нашего «оркестра», должен создать из этих отрывков симфонию.
Я посмотрел на своего персонажа и подумал: «Итак, бездомный дворняга, агрессивный, напористый… Все это мне ясно». Этот пес не знает, где будет спать сегодня и будет ли есть, поэтому у него возникает чувство обиды и возмущения по отношению к другим героям, которые устроились получше. Все это выглядит очень похожим на мир человека.
Уэсу удалось собрать удивительную команду актеров на протяжении многих лет. Он привязывается к артистам, с которыми работает?
Да. Он точно знает, чего хочет. Но иногда то, чего он хочет, кажется неуловимым. В некоторых случаях он очень уязвим, однако всегда с готовностью признает: «Я не уверен в этом моменте». И это замечательная черта в человеке, потому что он не скрывает это от нас, а мы осознаем это и поддерживаем его. Именно это и стало одной из причин, по которой актеры возвращаются к работе с ним.
Он не диктатор, но и не тряпка. Он точно знает, в каком направлении нужно двигаться. Но иногда самому сложно понять, какую именно дверь в данный момент нужно открыть, чтобы добраться до цели. Поэтому мы всегда помогаем друг другу воплотить его замысел.
Какой была ваша реакция на скрупулезность видения, с которым создавался мир «Острова собак»?
Знаете, единственное, что актеры получают в начале съемок анимационного шоу, – это эскизы. Эскизы, на которых вы видите героев, а также отрывки мира, в котором они живут. Затем вы читаете сценарий и с помощью собственного воображения пытаетесь представить, как все это может сочетаться.
И даже несмотря на всю вашу изобретательность, мир Уэса Андерсона – это другой уровень. Он открывается перед вами, и вы можете произнести лишь: «Вау, я даже не мог себе этого представить». Со всем его видением и звуком, языком и культурой это становится похожим на букет цветов, который вы получаете. И это великолепно.

Расскажите о работе за вокальным стендом. Вы действительно смогли посотрудничать за ним одновременно с другими актерами?
Как правило, в работе над анимационными проектами все разделены. В предыдущих фильмах, в которых я участвовал, я всегда был за стендом один. В такие моменты в значительной степени приходится полагаться на режиссера, который скажет: «Мне нужно, чтобы твой голос звучал агрессивнее сейчас», – потому что за твоей репликой последует «Эй, успокойся»… И вы подчиняетесь этому.
В данном же случае, где-то два с половиной года назад, мы смогли собраться в Нью-Йорке с Уэсом. И тогда вместе со мной за одним стендом оказались Боб Балабан, Эдвард Нортон, Билл Мюррей – четверо из пяти членов стаи. Слишком асоциальный Джефф Голдблюм не захотел стать частью этой группы [смеется]. Это я издеваюсь, он просто был занят – как раз снимался в кино.
И знаете, что я скажу: это очень круто, иметь возможность наблюдать, как вырисовывается характер твоего героя во взаимодействии с ними. И опять же – Уэсу решать, как подобрать актеров так, чтобы индивидуальность персонажей ярко отразилась в его представлении, и он смог показать это на экране.
Вы сказали о том, что виденье Уэса – это всегда сюрприз. Попробуйте описать свою реакцию после первого просмотра уже готового фильма?
Это удивительно - и одновременно все-таки нет. Удивительно в том смысле, что, как и в случае с любым достойным искусством, вы знакомитесь с неизвестными вам до этого момента вещами. С элементами, о которых у вас даже не возникало мысли и которые воображение Уэса позволяет создать. И это честь – работать с ним. Но с другой стороны, вы же знали, в каком направлении все движется, поэтому вы не пребываете в шоке, а просто приятно удивлены. Это как раз тот случай, когда у вас есть представление о том, каким будет результат, но он в десять раз превосходит ожидания.
Я не могу дождаться очередной возможности снова поработать с Уэсом. Он открыт к сотрудничеству и вообще замечательный человек. Вовсе не обязательно, чтобы вам нравились люди, с которыми вы работаете. Или чтобы вы любили их. Просто это чувство преображает ваш опыт. В свои годы я не хочу работать с придурками, мне это просто неинтересно. Я хочу обретать хороший опыт, а работа с Уэсом именно им и была.
Как вы думаете, какие отклики фильм получит у зрителей?
«Остров собак» – это лента об идентичности и поиске индивидуальности. О вопросах «Где мое место? Какова моя судьба в этом мире?». Я думаю, многие сейчас находятся в поиске этих ответов. Если говорить о мета-уровне, то в фильме рассмотрены социальные и политические вопросы, проблемы иммиграции и ксенофобии, жадности, нагнетания страхов. Вопрос манипуляции и навязывания «правильной» правды. И он о том, чтобы остановиться и задуматься: «Я знаю, нам так говорят. Но попробую-ка я разобраться и понять, так ли это на самом деле». И о том, что сегодня, в век фэйковых новостей как никогда важно общаться друг с другом, понимать, что для тебя действительно правильно.
Это те вещи, представление о которых может получить любой зритель фильма. Но кроме того, лента получилась очень веселой и занимательной. И искренней. Вы присоединяетесь к этому приключению и в то же время привносите в характер героев что-то свое. Правда, прекрасный фильм.

Вы также участвовали в сценической постановке Иво ван Хове по мотивам «Телесети» 1976 года. Каково это было?
Это было великолепно. Пэдди Чаефски написал «Телесеть» в 1974-м или 75-м: это было задолго до фэйковых новостей, эры пост-правды, пропаганды и незрелости того, что попадает на телеэкраны сегодня.
Именно такие истории привлекают вас в данный момент?
Не только в данный момент. В них – самые интересные для меня персонажи. Кажется, мне приходится играть много проблемных героев, и мне нравится это делать, потому что это дает возможность проработать свои проблемы и использовать момент в качестве терапевтического сеанса. Будь то Говард Бил с его нервным срывом, или же Шеф, или Уолтер Уайт, или Хэл в «Малкольме в центре внимания». Все эти роли имеют терапевтический эффект, вне зависимости от того, осознаем мы это или нет.
Хочется верить, что мы учимся чему-то в процессе. Если мы продолжаем реагировать и действовать одинаково во всех своих отношениях – у нас проблема. Нужно быть более гибким и уметь приспосабливаться к обстоятельствам. С возрастом все становится похожим на музыкальную группу: если она исполняет одну и ту же музыку от десятилетия к десятилетию, значит, она вообще не выросла. Не наполнила свое искусство тем, чему научилась в процессе взросления. Что бы мы ни делали, мы должны научиться вносить изменения по мере движения.
Я смотрю на то, что делал 40 лет назад, и прощаю себя. Я знаю, что сделал бы это по-другому сейчас. Но ведь это взгляд человека, которому уже почти 62.
А отношение к актерской игре тоже изменилось?
Оно меняется всегда. Это любовный роман, я так вам скажу. Я влюбился в игру, когда мне было 22 года, и посвятил ей свою профессиональную жизнь. Я постоянно говорю молодым актерам: это должен быть роман на всю жизнь. Если же вы устанавливаете какую-то рамку, к примеру, «я дам этому три года»… Каждый раз, когда я слышу что-то подобное, я твержу: «О, вы сэкономите себе время, если просто вернетесь к чему-нибудь еще, что сделает вас счастливыми. Сделайте это».
В случае с игрой – особенно когда она станет жёсткой, а поверьте мне, она станет – вам останется полагаться только на преданность этим отношениям. Это то, что поможет выстоять.
А что заставило вас полюбить в актерскую игру прежде всего?
Возможность влиять на эмоциональные изменения в людях. Возможность оказаться на сцене, и одной лишь репликой заставить людей задыхаться или чувствовать... что угодно. Приемлемо почти все. Единственный провал с точки зрения актера, или с точки зрения автора, это скука в зале.
Юлия Дыса