Анна Глаубэ: «Мы не стараемся вызвать у зрителя слезу — это история не про жалость, а про силу духа» - интервью

Онлайн-кинотеатр Иви начинает показ сериала « Сама виновата? » — новый проект режиссера Сарика Андреасяна основан на реальной истории, случившейся в 2017 году с Маргаритой Грачевой. Муж и отец ее двоих детей отвез девушку в лес, где отрубил ей руки. Случившейся трагедии тогда посвятили немало статей и выпусков ток-шоу, а Маргарита написала автобиографическую книгу — она и легла в основу сценария. Главную роль сыграла актриса Анна Глаубэ , которая рассказала нам о том, чему стоит поучиться у ее героини, о домашнем насилии в своей жизни и о том, почему Маргарита Грачева ушла со съемок. Вы, конечно, знали историю Маргариты Грачевой до того, как начали сниматься в сериале — она имела огромный резонанс. Насколько это повлияло на решение и на ваше желание сыграть эту роль? У меня уже был опыт играть Риту — на Первом канале, в передаче «Док-ток», где была серия шоу, посвященных домашнему насилию. В том числе была эта история, и мы делали документальную инсценировку. К тому же, еще за год до кастинга я знала, что Сарик Андреасян взялся за этот сюжет – у него в соцсетях увидела пост, где он рассказывал, как встречался с Ритой. И я написала ему, что уже играла Грачеву и хотела бы сняться в этой роли. Мы уже были знакомы с Сариком, периодически пересекались на каких-то мероприятиях, и я всегда говорила, как круто, что они решили еще раз осветить эту историю и на примере Риты показать, как важно обращать внимание на тему домашнего насилия в нашей стране. Я не понимала раньше, но оказывается, что у меня тоже был опыт отношений с абьюзером — но тогда я еще не очень разбиралась в психологии, не замечала каких-то тревожных «звоночков». И спустя 8 лет после расставания, повзрослев, я стала понимать, что, хоть он меня и не бил, психологическое насилие было. Мне Рита рассказывала, что до того, как она устроилась на работу, ничего не было — Дмитрий был прекрасным мужем, хорошим отцом, никогда не поднимал на нее руку. Да, ревновал, но «он же мужчина, это же нормально». А вот когда она пошла на работу, у нее появились другие интересы, он стал неадекватно реагировать — и я вспомнила, что у меня было то же самое. Когда я поступила в театральный институт, начались проверки телефона и слежка. И неизвестно, к чему бы это привело, если бы я в буквальном смысле не сбежала. И очень много таких историй, каждая пятая-десятая девушка может вспомнить такие отношения. И важно говорить, что это ненормально, не нужно доводить до таких печальных историй, как у Риты. Рита писала у себя в блоге, что участвовала в работе над сериалом и была на съемках. Как вам кажется, была ли она довольна результатом? По моим впечатлениям, Риту все устраивало. Вопросы были, например, у ее мамы: она боялась, что сложится впечатление, будто она хотела просить деньги и ходить на шоу, попрошайничать. И мы пытались ей объяснить, что есть драматургия сериала, зрителю нужно за чем-то следить, так что пришлось что-то поменять. Так что мотивация мамы как персонажа, возможно, действительно была другой. Но основную историю Риты мы не трогали. Когда мы впервые увиделись, меня поразило, насколько она сильный человек. Не знаю, всегда ли она была такой или это результат работы с психологом, но сейчас, когда она говорит о случившемся, то даже шутит, и я не вижу боли — настолько она отпустила ситуацию. Я была в восхищении от ее характера, стержня, взглядов на жизнь. Она удивительный человек, у которого стоит поучиться. Другого случившееся могло бы сломать, а ее удивительным образом закалило. История, безусловно, страшная и тяжелая — что было самым непростым в этой работе лично для вас? Как ни странно, самыми тяжелыми были не сцены расправы над Ритой в лесу. Напротив, мы были очень сконцентрированы в этот момент. Было всего три съемочных дня, они были короткие, в снегу, на холоде, я почти без одежды, в крови и в воде — но я так внутренне собралась, что не давала себе отвлекаться на то, какой творится ужас, на то, что мне делают пластический грим, культи, и что мы тут рубим руки и пальцы. Потому что вокруг большая съемочная группа, всем холодно, и сама Рита присутствует на площадке — надо собраться. А вот сцена, в которой Грачев насилует Риту дома — вот это было сложно. У моего партнера, актера Игоря Царегородцева , не было подобного опыта, он никогда в кадре или на сцене никого не бил и не применял насилие — я вообще была первой партнершей, с которой он поцеловался в кино. Так что было неловко и тяжело психологически. Нужно было и меня не стеснить, и в то же время сделать так, чтобы зритель почувствовал и увидел весь ужас. Я сказала в итоге: «Игорь, расслабься, надо бить меня — бей, не думай, что мне больно, надо снять правдиво». И хоть он был аккуратен, у меня все равно даже синяки остались. Но я спокойно к этому отношусь, кожа может и нежная, но сама я не неженка. А Рита присутствовала на съемках подобных сцен? Да, она была на съемках сцены в суде, приговора, и как раз на площадке в лесу. Она приехала на второй день, когда было самое месиво. Мы снимали кусочками, монтажно, и сначала она стояла рядом, потом ушла на плейбэк. Я думала — неужели ей стало плохо? А оказалось, что ей просто стало скучно. Она думала, что сцену снимут сразу, а у нас много дублей, кадров, и мы снимали кусочками. Наверное, с каждым новым дублем ей становилось легче на все это смотреть. Она рассказывала, что ездила на настоящее место преступление несколько раз – и первый раз, когда она туда поехала, она была одна и то ли заблудилась, то ли машина сломалась, в общем не могла выехать, и телефон не работал. И она там еще попутку ловила, чтобы выбраться. Но я знаю, что есть такая психологическая практика, проработка, когда жертве нужно посетить место преступления, чтобы прожить еще раз и отпустить — это было, и этого больше не случится. В сериале немало откровенных, жестоких, натуралистичных сцен. Насколько необходимо было, на ваш взгляд, показывать случившееся в таких подробностях? И что это может дать зрителю? Я не представляю, как можно по-другому рассказать эту историю, не показывая всего того, что пережила героиня. Теоретически, наверное, это можно было бы снять менее натуралистично, но это был бы другой жанр – мелодрама. А мы ведь не стараемся вызвать у зрителя слезу — это история не про жалость, а про силу духа. Обсуждали ли вы с Сариком Андреасяном, какой он видит вашу героиню? И насколько он вообще в этом смысле дотошный и требовательный режиссер — как строилась работа с ним? Единственное, что сказал Сарик: «Ань, я не хочу, чтобы ты играла Риту». Что имеется в виду: да, мы рассказываем ее историю, мою героиню зовут Рита Грачева, это реальный персонаж, но мы договорились, что я сфокусируюсь на том, что с ней произошло, и не буду стараться говорить, как она, двигаться, как она. Типажно мы и так очень похожи, этого достаточно. И поэтому Сарик нам — мне и Игорю — говорил делать так, как мы чувствуем, исходя из сценария, который написан предельно понятно. Над ролью я работала сама, плюс мы встречались с Игорем еще до начала съемок, проговаривали, разбирали сценарий, чтобы в итоге мы сходились с ним в переломных моментах — тут партнерам важно договориться, чтобы история была цельной и шла по нарастанию. И Игорь, например, не хотел играть просто отрицательного героя, так как это с точки зрения и актерского мастерства, и драматургии очень плоско. А мы все многогранны, в нас есть и хорошее, и плохое. И он старался очень честно погрузиться в роль, не оправдывая, конечно, поступок Дмитрия Грачева, но пытаясь понять его психологию. Знаю, что они разбирали даже с психологом, кто такой Дмитрий Грачев, почему он такой, даже какой-то подобрали диагноз. А у меня была тетрадка с нумерацией сцен — потому что все же всегда снимается вразнобой, не в хронологическом порядке, а еще в одной серии есть сцены и из настоящего, и из прошлого — чтобы я могла понимать, как это все монтируется, что за чем идет, чтобы не запутаться. И Сарик нам полностью доверял — на пробах мы сделали все так, как он это видел, а дальше уже должно было быть наше творчество. Только пару сцен было, когда мы не сошлись во мнении, и тогда он на площадке уже объяснял, как это нужно играть. В сериале есть персонаж в исполнении Дмитрия Власкина — Марк, этакий, как я понимаю, собирательный образ циничного журналиста, который как раз и должен в процессе измениться, перевоспитаться, благодаря работе над историей Риты Грачевой. Это, как вам кажется, реалистично? Это действительно собирательный образ — как и образ адвоката, у Риты на самом деле их было несколько. Мне кажется, что в жизни, когда человек напрямую не сталкивается с какой-то проблемой — и речь не только о домашнем насилии — ему часто кажется, что это все неправда. А стоит увидеть своими глазами, как, например, издевались над человеком, как ты начинаешь совсем иначе относиться к ситуации. В нашей жизни и в нашей стране очень много экспертов, которые освещают проблему, с которой не сталкивались. Так и этот журналист все время «топит» девушек, которые стали жертвами насилия — а случись такое с его мамой или сестрой, он бы изначально относился иначе, я думаю. Такой у нас менталитет — «пока петух не клюнет». К тому же, этот персонаж так сосредоточен на карьере и деньгах, что это как будто заглушило его эмпатию, он превратился в робота. Но когда он погрузится в историю Риты, его сердце наконец дрогнет. История Маргариты Грачевой, как я уже говорила, оказалась очень резонансной. О ней много писали, много снимали телевизионных передач, то есть как будто бы все и так знают, что случилось в мельчайших подробностях. Так что же в этом случае может привнести сериал, что может еще рассказать зрителю? Мы же знаем только финал, то, что показывали по телевизору: вот жила-была Рита, была замужем за Грачевым, у них было двое детей, все были счастливы, а потом, ни с того ни с сего, из-за ревности, он отрубил ей руки. А что было до, никто не знает. Сценарий сериала написан по книге Риты, где все рассказывается с самого начала, с момента знакомства. И описаны те самые звоночки, на которые Рита не обращала внимания,