Григорий Калинин: «Ролевые модели, которые существовали в обществе, сейчас уже не работают» - «Рецензии»

В российский прокат 13 августа выходит комедия «Красотка в ударе» – полнометражный режиссерский дебют актрисы Яны Гладких . Главная героиня фильма – Полина (Юлия Александрова ), хороший технический специалист, подрабатывающая в том числе «мужем на час», с заурядной внешностью и такой же семьей, однажды «просыпается» настоящей красоткой, только вот окружающие ее люди изменений во внешности не видят, в отличие от характера Полины. Мужа главной героини – неудачника, который не может или даже не пытается найти работу, но вполне может ударить свою жену, в картине сыграл Григорий Калинин . Мы поговорили с актером о гендерных стереотипах, трансформации отечественного кино, работе с Яной Гладких, качественном дубляже и недавних киновпечатлениях. фото: Кадр из фильма "Красотка в ударе" Знакомы ли вы были с Яной Гладких до «Красотки в ударе»? И как вам работалось на площадке с дебютанткой? Мы дружили, правда, на площадке вместе не работали ни как артисты, ни как артист-режиссер. Причем я даже не знал, что Яна окончила режиссерские курсы, мы пару-тройку лет особо не виделись, и я очень удивился, что Яна вдруг стала режиссером, посмотрел ее короткометражку «Аня наоборот» и понял, что Яна может говорить каким-то своим голосом, рассказывать историю, мне понравилось ее видение. Яна изначально хотела, чтобы этого героя сыграл человек такой фактуры, как я. Было несколько проб с разными партнершами, и как-то все сложилось. Что касается непосредственно съемочной площадки, то Яна – очень внимательный человек, она никогда не повышает голос и точно знает, чего хочет. Я была как раз на съемках финальной сцены фильма. Дебютанты очень часто немногословны и порой скованны по отношению к артистам, а Яна всегда ко всем подходила, разговаривала, задавала тон сцены. Помогал ли ее актерский опыт на площадке? Поскольку Яна – актриса, если ей нужно что-то объяснить, она подходит и сразу проигрывает за каждого персонажа, за этим очень забавно наблюдать, очень она это обаятельно делает. Поэтому она достаточно доступно объясняла, чего хочет, то есть как она внутренне чувствует, как ей подсказывает ее органика, и пыталась на этом уровне работать. Вот Яна ушла в режиссуру, вы уже снимали короткометражку. Почему, на ваш взгляд, артисты сейчас все чаще осваивают эту профессию? Честно говоря, я об этом не думал. Мне кажется, сейчас не только артисты идут в режиссуру. Технологии развиваются, можно пробовать что-то снимать самому на фотоаппарат. В принципе мультиинструментализм в тренде, хотя я не люблю это слово. Но сейчас нет какой-то академической школы, есть возможности пробовать себя в визуальных культурах, так как это безумно интересно. За время самоизоляции вы успели сняться в скринлайф-проекте «Окаянные дни». Насколько, на ваш взгляд, развитие технологий влияет на актерскую профессию? И будет ли она вследствие этого дальше меняться – грубо говоря, не будет кино, театра, а будет один скринлайф. фото: Кадр из фильма "Красотка в ударе" Думаю, кино еще будет долгие годы, хотя не знаю, в какие виды искусства оно переформатируется. Но сейчас понятно, что и современное искусство смешивается с кино, и документальное с игровым и так далее. Всё приобретает новый характер. «Окаянные дни» мы снимали через Zoom, но были сложности, к которым нужно привыкнуть. Например, когда ты играешь и смотришь в телефон, а не видишь глаза партнера – это уже потом подставляется на монтаже, а во время съемки ты ориентируешься только на слух. Мне кажется, это ужасно сложно. Ну не ужасно сложно, но сложновато, да, и звук запаздывает на долю секунды. Словить живой ритм непросто, особенно когда играешь комедийную сцену, где много построено на темпоритме. Поэтому и актерская техника подстраивается под новые условия. Но это происходит всегда. Когда в кино появился звук, многие артисты немого кино стали не востребованы. Поэтому, конечно, актерская техника должна органично развиваться с языком кино как таковым. В фильме «Красотка в ударе» герои не делятся на положительных и отрицательных, но тем не менее ваш персонаж, наверное, на фоне остальных имеет как раз больше отрицательных черт. Не смущало ли вас это? Меня бы смущала эта роль, если бы изначально мы не проговорили с Яной, что хотим найти в нем что-то человеческое. Естественно, сам зритель для себя поймет, сопереживать этому парню или нет, а моя задача – рассказать о нем, как о своем друге. По этому поводу, конечно, были опасения, когда я только прочитал сценарий. Совсем не хотелось играть просто человека, который поступает не очень красиво. Если бы со стороны режиссера он предавался осуждению – смотрите, этот парень плохой. У каждого есть свои причины быть таким, какой он есть. Поэтому мы искали с Яной какие-то человеческие точки. Не для того, чтобы его оправдывать и говорить, что он поступает правильно. Он же бьет свою жену, такое мне сложно оправдать. Но мы простраивали человеческие отношения, чтобы понять, что от чего идет, почему люди становятся такими и могут ли они измениться. Когда вы готовились к этой роли? Ориентировались ли вы на каких-то знакомых или истории из прессы, потому что есть и тема домашнего насилия, о которой вы упомянули, и изменения гендерных стереотипов. Я не наблюдал специально за кем-то, для меня это был вполне понятный собирательный образ. Если говорить об изменении стереотипов, на мой взгляд, каждый человек, исходя из своего гендерного самоопределения, имеет право развиваться, как он хочет, потому что все эти ролевые модели, которые у нас много лет существуют в обществе, сейчас уже не работают. И со стороны женщин, и со стороны мужчин. Мне кажется абсолютно естественным, что женщины развиваются в профессиональном плане, зарабатывают, пробуют себя в профессиях, которые условно назывались мужскими, что меняются эти установки, которые нам прививались с детства – это мужское, а это женское. Я, например, не понимаю почему мужчины должны прятать глаза, когда плачут. Нас же учат, что мы должны на людях быть сильными и веселыми, а если мы плачем, то этого никто не должен видеть, если ты мужчина. Мне кажется это странным. Каждому человеку бывает больно. Все, конечно, зависит от поколения – как нас воспитывают, программируют, так и происходит. А мир должен развиваться и у каждого поколения должен быть новый взгляд на людей, на жизнь. фото: Кадр из фильма "Красотка в ударе" Как раз относительно слабости – в российском кино долгое время не были приняты образы таких мужчин. Меняется ли сейчас ситуация? Хватает ли вам таких негеройских парней? Диапазон появляется, но я бы не сказал, что активно, особенно в массовом кино. Все же оно строится на старых патриархальных стандартах, и от этого никуда не деться. А вам ролей такого плана хватает? Или, может быть, вам они не интересны, и хочется какой-то боевичок? Для меня важна интересная работа. Если бы мне прислали сценарий крутейшего боевичка, почему бы в нем не сыграть. Точно так же, если бы мне прислали сценарий авторского кино. Для меня абсолютно не важен жанр, если это интересно и талантливо. Могу и в боевичке поучаствовать, побегать с пистолетом, поиграть в мальчишеские игры условно и таким образом рассказать историю. Так что все зависит от хорошего материала, который вообще редкость. То есть вы больше ориентируетесь на сценарий? Или если вам позвонит условный Звягинцев , то у него вы готовы сыграть хоть что? Есть небольшое количество режиссеров, с которыми хочется поработать. Если бы мне пришло предложение от Андрея Звягинцева, я бы, конечно, согласился. Или от Бори Хлебникова , Наташи Мещаниновой , потому что эти режиссеры мне очень интересны, я с ними в хороших отношениях, их давно знаю и люблю. Так что все индивидуально. Вы много работаете и актером дубляжа. Какие горизонты эта профессия открывает для артиста? И вообще насколько сложнее дублировать кино, нежели в нем сниматься? Для меня дубляж – это удовольствие, особенно с учетом того, что большую часть работы по дубляжу я делаю с моим близким другом, режиссером Сашей Вартановым . И для меня в данном случае как раз важно, чтобы я работал именно с этим конкретным человеком. Мы с Сашей знакомы давно, еще по Театру.doc. И мне кажется, он один из лучших, если не лучший режиссер дубляжа. Я сам никогда не любил дубляж в кино, смотрю всё на языке оригинала с субтитрами. Но Саша может подбирать голоса и работать с артистами так, чтобы максимально документально, не «дубляжно», условно говоря, звучал этот дубляж. Поэтому работать с ним – удовольствие. Мне иногда приятнее озвучить фильм – например, «Светскую жизнь» Вуди Аллена – нежели отсняться в каком-то сериале в главной роли и заработать больше денег. Я дикий киноман, и так даже чувствуешь свою сопричастность к фильмам Вуди Аллена, артистам, стараешься не испортить воспроизведенную на экране работу. Однако бывает такой «совсем дубляж», который мне сложно слушать. Я уже лет десять занимаюсь дубляжом и стараюсь с каждой работой себя анализировать, чтобы не ставить это на поток, чтобы оставалась та живость, которую как раз и требует Саша Вартанов, что очень важно. Так что, с одной стороны, я против дубляжа, потому что нужно приучать людей смотреть зарубежное кино на языке оригинала, так честнее, так ты более богато видишь фильм. А с другой стороны, мне как артисту интересно работать на дубляже. Вы сказали, что вы киноман, может быть, расскажете о своих недавних киновпечатлениях или каком-то зарубежном проекте, аналогичный которому вам бы хотелось увидеть в России и сыграть в нем. Какой проект – не знаю. Но из того, что посмотрел в последнее время, советую всем сериал «Нормальные люди». И другие сериалы, которые BBC делает с разными платформами. Например, «Тригонометрия» и «Я могу тебя уничтожить». В плане разговора об актуальных проблемах – гендера, расы, поколений, – BBC сейчас рулят. Эти три сериала рассказывают о нынешней реальности, современных людях и проблемах, которые многих волнуют. А из фильмов – «Бескрайняя ночь». Дебютная картина Эндрю Паттерсона, показанная на фестивале в Торонто и получившая премию «Независимый дух». Это такая новая кровь в