, с 1987 года занимавшим должность ректора Щукинского училища, в котором училась актриса. Этуш также состоял в труппе Театра им. Е. Вахтангова, в котором служит Аронова, и они вместе играли в спектакле «Дядюшкин сон». Рассказывая о совместной работе с Этушем, актриса вспомнила его крутой нрав, за которым скрывался уязвимый человек.
«Он был очень жёстким человеком. Мало того, он дрался же. Он мог ударить рукой, палкой. У меня долгое притирание было к Владимиру Абрамовичу. Я бесконечно его боялась. Но потом я поняла природу этого человека. Он очень похож на моего отца. Это такая маска, заблокированность. Потому что там внутри не то что нежнейший, там бескожный человек. Если тебе повезло и тебя допустили, ты узнаёшь это. У нас были конфликты с Владимиром Абрамовичем. Он накричал на Владика. Он забыл текст во время прогона и свалил это на моего ребёнка, который сидел в оркестровой яме. Владик описался от страха. Этуш, тыкая в него пальцем, начал обвинять его в том, что он ему мешает. А тот как мышонок сидел. Если бы он уронил что-то, шумел…А тут сидел тихо, ничего плохого не сделал. Я увидела, что это несправедливо. Абрамыч действительно забыл текст. И я схватила дитя одной рукой, вытащив его из ямы, а другой рукой я перехватила руку Абрамыча. Развернула его и сказала: «Не сметь орать на моего ребёнка!» И убежала со сцены во время прогона, держа под мышкой этого обоссавшегося ребёнка. Пришёл Иванов
(мастер курса Ароновой — прим. ред.). Сказал: «Ты дура что ли совсем?» Я говорю: «Я понимаю, Владимир Владимирович, но когда детей обижают, я ничего сделать с собой не могу». Он говорит: «Я понял, иди извиняйся. У нас премьера через полторы недели». Я пошла к нему, постучала, открыла дверь гримёрки. Он повернулся ко мне, нос этот, глазищи эти навыкате. А я в таком ужасе, что я ничего лучше не могла сказать, кроме: Знаете что? Я вас больше не боюсь! Ну, поправила ситуацию…И вдруг я слышу за дверью, что он хохочет.
И второй раз был, когда он меня ударил. Шёл спектакль «Дядюшкин сон». Абрамыча нельзя было перебивать. Если Абрамыч забыл текст, стой и жди. Но на сцене время же по-другому идёт. Абрамыч молчит. Подсказать, перебить ты не имеешь права. И я пошла дальше, а он в этот момент вспомнил свой текст. Он как мне дал в плечо кулаком. Забыв о том, что он князь. Но я не забыла, что я — Марья Александровна Москалёва, хозяйка города Мордасова. И ударила его в ответ. А Марья Александровна Москалёва имеет право так поступить? Конечно. Она бой-баба. Мы никогда не возвращались с ним к этой истории. И потом я была допущена до всего».
В интервью Юлии Меньшовой Мария Аронова рассказала о двух конфликтах с Владимиром Этушем , с 1987 года занимавшим должность ректора Щукинского училища, в котором училась актриса. Этуш также состоял в труппе Театра им. Е. Вахтангова, в котором служит Аронова, и они вместе играли в спектакле «Дядюшкин сон». Рассказывая о совместной работе с Этушем, актриса вспомнила его крутой нрав, за которым скрывался уязвимый человек. фото: Владимир Этуш «Он был очень жёстким человеком. Мало того, он дрался же. Он мог ударить рукой, палкой. У меня долгое притирание было к Владимиру Абрамовичу. Я бесконечно его боялась. Но потом я поняла природу этого человека. Он очень похож на моего отца. Это такая маска, заблокированность. Потому что там внутри не то что нежнейший, там бескожный человек. Если тебе повезло и тебя допустили, ты узнаёшь это. У нас были конфликты с Владимиром Абрамовичем. Он накричал на Владика. Он забыл текст во время прогона и свалил это на моего ребёнка, который сидел в оркестровой яме. Владик описался от страха. Этуш, тыкая в него пальцем, начал обвинять его в том, что он ему мешает. А тот как мышонок сидел. Если бы он уронил что-то, шумел…А тут сидел тихо, ничего плохого не сделал. Я увидела, что это несправедливо. Абрамыч действительно забыл текст. И я схватила дитя одной рукой, вытащив его из ямы, а другой рукой я перехватила руку Абрамыча. Развернула его и сказала: «Не сметь орать на моего ребёнка!» И убежала со сцены во время прогона, держа под мышкой этого обоссавшегося ребёнка. Пришёл Иванов (мастер курса Ароновой — прим. ред.). Сказал: «Ты дура что ли совсем?» Я говорю: «Я понимаю, Владимир Владимирович, но когда детей обижают, я ничего сделать с собой не могу». Он говорит: «Я понял, иди извиняйся. У нас премьера через полторы недели». Я пошла к нему, постучала, открыла дверь гримёрки. Он повернулся ко мне, нос этот, глазищи эти навыкате. А я в таком ужасе, что я ничего лучше не могла сказать, кроме: Знаете что? Я вас больше не боюсь! Ну, поправила ситуацию…И вдруг я слышу за дверью, что он хохочет. фото: Владимир Этуш и Мария Аронова в спектакле "Дядюшкин сон" И второй раз был, когда он меня ударил. Шёл спектакль «Дядюшкин сон». Абрамыча нельзя было перебивать. Если Абрамыч забыл текст, стой и жди. Но на сцене время же по-другому идёт. Абрамыч молчит. Подсказать, перебить ты не имеешь права. И я пошла дальше, а он в этот момент вспомнил свой текст. Он как мне дал в плечо кулаком. Забыв о том, что он князь. Но я не забыла, что я — Марья Александровна Москалёва, хозяйка города Мордасова. И ударила его в ответ. А Марья Александровна Москалёва имеет право так поступить? Конечно. Она бой-баба. Мы никогда не возвращались с ним к этой истории. И потом я была допущена до всего».
