На телеканале ТНТ 7 февраля выходит сериал шоураннера Александра Дулерайна
«Вне себя», по итогам прошлого года (цифровой релиз состоялся на платформе Premier) вошедший в топ лучших отечественных проектов, по версии критиков. Режиссером «Вне себя» стал молодой постановщик Клим Козинский
, карьерная история которого и сама похожа на драматичный сценарий. Все началось в Киеве, продолжилось внезапным переездом в Москву, театральным образованием и работой со звёздными европейскими постановщиками, целой серией сценариев, написанных в стол, и случайной встречей с Александром Дулерайном, которая привела его на съемочную площадку сериала «Вне себя». Мы поговорили с Климом Козинским об этом непростом пути, философии, которая сродни детективу, и травматичном опыте на съемочной площадке сериала – не только для самого Козинского, но и для Евгения Цыганова
.
Вы себя сейчас кем больше считаете: режиссером театра или кино? На самом деле это две разные профессии и две разные технологии производства контента, но в школе, в которой я учился, главная мысль заключалась в том, что режиссура стоит до любой технологии. Режиссура – это такая профессия, в которой ты занят производством, но при этом технология производства осваивается по дороге. Поэтому если ты занимаешься театром, то просто понимаешь, как устроен театр, из чего он состоит, что такое игра артистов на сцене, и чем она отличается от игры артистов в кино, что такое театральный образ, что такое «операция зрительским вниманием», что такое пьеса, как устроена драматургия. Это всё часть культуры театра и технологии производства. То же самое в кино. Любой процесс технологично обоснован, и ты, просто изучая эту технологию, дальше можешь идти снимать. Сложно сказать, каким режиссером я считаю себя. Пожалуй, просто – режиссером. Я два года не занимался театром, но театр не нуждается в том, чтобы им заниматься постоянно. Планирую и дальше делать спектакли. У технологий кино и театра есть разительные отличия, или все действует по единым законам? И там, и там ты рассказываешь какую-то историю, предлагая зрителю путешествие. И ты должен это путешествие организовать. Эти путешествия очень разные, потому что театр – абстрактное искусство, в котором ты оперируешь метафорами и разговариваешь со зрителями при помощи метафор и образов, возникающих на сцене. Вместе со зрителем разучивается язык этого спектакля: разные образы начинают узнаваться, и постепенно зритель понимает, как смотреть эту историю. В кино всё очень предметно, всё очень конкретно: ты видишь именно это, а не что-то другое. При этом поразительным образом в театре, когда ты наблюдаешь, например, за артистом на сцене, то видишь реальное действие, а не симуляцию. Ты наблюдаешь за тем, что реально человек идет по сцене, у него есть какой-то ритм, время проходки по сцене, которую ты не можешь смонтировать, не можешь выбрать его крупным планом, нос его показать. У тебя есть целиком человек, а в кино время абсолютно абстрактно – его нет, не существует, то есть всё, что зритель видит – это иллюзия. Это парадокс, который я узнал, снимая сериал.
Пока готовился к интервью, прочитал про многие ваши творческие замыслы, среди которых компьютерная игра, рэп-альбом на украинском. На какой сейчас стадии эти проекты? Рэп-альбом я записал, но не выпустил. Когда дописал, вдруг понял, что во мне нет никаких музыкальных амбиций. Чтобы его выпустить, нужно приложить какое-то дополнительное сверхусилие, чтобы всё свести и сделать всё четко. А зачем мне это нужно? Во мне огонь угас, и я просто забил на это. Помню, что, когда давал интервью про компьютерную игру, проект был на стадии получения инвестиций. Мы в результате не взяли грант, хотя были очень близки, и это тоже был фатальный момент. У тебя есть время, ты его как-то в своей жизни распределяешь, прикидываешь стратегически, чем ты будешь заниматься дальнейшие пять лет, во что будешь вкладываться. Что касается и рэп-альбома, и компьютерной игры – это всё были такие стартапы, в которые я вкладывался, а потом что-то не пошло… в результате, я снимаю сериал. Еще про придуманные, но не осуществленные проекты. Как бы мог выглядеть блокбастер про Канта? Это один из проектов, который я хотел бы сделать. Слушайте, у меня с этим блокбастером про Канта была интересная вещь. Я написал синопсис и отправил его Тимуру Бекмамбетову
– ему он понравился как хай-концепт. Он попросил меня написать более подробный синопсис. Это был бы триллер, детектив, потому что Кант и, собственно говоря, философия – она очень похожа на детектив. Ты все время пытаешься что-то разгадать. Есть какое-то преступление, есть какое-то нарушение, есть какая-то ошибка или еще что-то, которая мешает жить по-настоящему. Так устроен практически любой философский текст. Его задача заключается в том, чтобы отыскать ошибку в основе жизни и исправить её. Поэтому и блокбастер про Канта был бы футуристическим детективом, но там бы не было героя Канта как такового. В моем случае, Кант – огромная корпорация, которая занимается анализом данных. Внутри корпорации есть герой – свой человек. Там происходят убийства, расследования и постепенно при помощи простых ситуаций, сцен, расследований, убийств, любовных интриг рассказывается «Критика чистого разума» Канта. Можно ли сказать, что «Вне себя» – это, по сути, философская трактовка поиска себя, совмещенная с аттракционом и тем же детективом? «Вне себя» – интересная штука. Она, конечно, написана и придумана как чистый аттракцион. В ней нет никакого самокопания, точнее не было поставлено задачи рассказать о познании мира и каких-то философских концепциях. Там есть простой главный хай-концепт, что объективной реальности не существует. Мы её создаем при помощи нашего разума и наших чувств, наделяя каждого человека качествами, исходя из своего восприятия. Вся наша жизнь складывается из бесконечно субъективных представлений о том, что такое добро и зло.
Как вообще начался ваш путь на ТНТ, поскольку была информация, ТНТ заплатил за вашу учебу, а потом по контракту вы должны снять сериал? Череда просто бесконечных случайностей. Есть такой человек Борис Юхананов
– это известный московский театральный режиссер, я бы сказал, что легендарный. Я сам из Киева и много лет назад, по-моему, в 2007 году, я услышал, что он набирал небольшую лабораторию двухнедельную, чтобы рассказать про основы своего театра. Я приехал из Киева в Москву на эту лабораторию и понял, что хочу у него учиться, но мне тогда было 17 лет, я учился на первом курсе кинорежиссуры в Киевском национальном университете, но я понимал, что мне нужно что-то другое. Спустя лет пять я услышал, что он набирает мастерскую, и всё остановил в Киеве: уволился и переехал в Москву, потому что захотел у него учиться. Когда я к нему поступал, обучение было платное – для меня это были неподъемные деньги. Тогда я прошел конкурс, где было пять мест, за которые платили партнеры Юхананова. Я получил одно такое бюджетное место, которое оплатил ТНТ. Через год Юхананов становится худруком театра и всем своим ученикам предлагает делать спектакли, пока он отстраивает этот театр. В общем, я стал заниматься театром, хотелось там развиваться. Меня в этом смысле тоже череда случайностей привела к тому, что я учился у лучших театральных режиссеров мира, просто у звезд. Я получил такую школу Теодороса Терзопулоса, звезды греческого театра, я участвовал в постановке Ромео Кастеллуччи, звезды итальянской сцены. Затем, уже через некоторое время, я поехал в Бельгию и поставил спектакль в резиденции Яна Фабра, гения бельгийского театра. Когда я читал про это, думал, что это не череда случайностей, а ваш метод обучения – стать ассистентом, освоить все, помогая топовым постановщикам, а потом работать по их модели. Мой метод заключался в том, чтобы брать максимум из того, что есть вокруг меня. У меня не было такого, что мне надо идти учиться у топовых постановщиков. Просто в театре, в котором я работал, эти люди ставили свои спектакли, и я захотел понять, что они делают, захотел тоже у них чему-то поучиться. Опять же, это все тоже была череда случайностей. В общем, лавировал в театре, как мог, а потом я понял, что театр не приносит денег. Совсем. Когда я приехал в Москву, умел тогда монтировать. Я искал работу и единственное, что находил – монтировать свадьбы… Три раза мне предлагали свадьбы, и я практически согласился уже с ребятами какими-то работать, как вдруг мой однокурсник сказал: «Слушай, я работаю в кинокомпании одной, мы монтируем сериал. Ты хочешь?» А я никогда не монтировал сериалы! Понятия не имел, что это такое. Я пришел в эту компанию и затем восемь лет работал в этой компании, потому что у меня был абсолютно свободный график: мог учиться, мог заниматься театром, мог делать свои спектакли и проекты.
А что за кинокомпания? Кинокомпания «Русское». Она делает контент для «России 1», это, что называется, «мыло мыльное». Разные истории для страждущих женщин. Но я там много денег не получал, а все время жил в состоянии того, что у меня нет денег, я выживал. Потом я устал и понял, что мне надо зарабатывать и подумал «как…как мне попасть в сериалы?», и решил писать сценарии. Скользкий путь, как мне кажется. Вам так не казалось? Да, этот путь скользкий, ну а что я могу делать? Я могу писать сценарии. Если я могу это, значит нужно это делать. Других идей, как попасть в индустрию, у меня не было. У меня сохранилась почта, которую мне Александр Дулерайн оставил лет пять назад, когда он у нас один раз проводил мастер-класс. Я сел и написал пилот сериала, отправил его по этой почте и получил приглашение на встречу. Я пришел на эту встречу… пришел, и Саша сказал, что мой сценарий – полное говно. Там было несколько потенциальных идей, которые если написать хорошо, то на это можно смотреть. Дальше я на протяжении полугода написал шесть пилотов, я работал как вне себя и каждый раз получал негативный ответ. Он продолжал читать сценарии, но разносил их в пух и прах. Я на это потратил, наверное, полгода и тогда подумал, что я делаю что-то не то. И я перестал писать… я просто сломался. Дальше где-то еще через полгода я встретился с Сашей Дулерайном на спектакле нашего общего мастера, потому что Юхананов тоже его учитель. Я думал, что это так и пошло со школы Бориса Юхананова, а, оказывается, история была намного длиннее. В итоге с Александром Дулерайном вы работали как режиссер или как сценарист? Саша сразу спросил, почему я перестал писать сценарии. Я ответил, что, наверное, все-таки я не сценарист, но хороший режиссер. Рассказал ему про свои короткометражки, театр и анимационный фильм «Тетраграмматон», которым я занимался в свободное время. Где-то через два месяца мне позвонили от него и сказали, что он решает сам снять как режиссер пилот сериала, но не планирует снимать сезон, поэтому выбирает режиссеров, чтобы вместе с ним прошли пилот и сняли сезон. В итоге на пилоте нас было два человека: я и еще одна девчонка, которой он тоже предложил поучаствовать. Мы с Сашей сошлись, потому что очень близко видим с ним эту историю, её жанр и стиль. В результате у нас получилось работать вместе очень плотно на протяжении двух лет и делать что-то классное, что нам обоим нравится. Вот, собственно, вся история от начала и до конца.
Что было самым сложным за эти два года? Приведу пример, есть важный объект («объект» на киносленге это место действия, в данном случае особняк), и есть кульминационная сцена фильма, и она почему-то не работает так, как ее задумывали. В голове вопрос: «Что, блин, делать?». Срочно нужно все перепридумывать! У нас была один раз такая история, когда мы на два часа остановили съемочный процесс, два часа это очень много… Я не могу рассказывать, что за сцена, потому что это будет спойлер, но это практически финальный эпизод. В итоге мы на ходу придумали сцену и в результате все решили. Для меня это был травматичный опыт, когда ты режиссер на площадке и не знаешь, что делать. Просто на тебя все смотрят, и ты понимаешь, что у тебя нет верного решения. Надо просто признаться в этом, ведь ты не можешь сделать вид, что ты и так все понимаешь. Тогда вся команда поймет ситуацию и включится в процесс. Есть ли в сериале хоть одна сцена, в которой нет Евгения Стычкина
? Есть такие сцены, да, но надо признаться, что в этом сериале практически во всех кадрах есть Женя Стычкин. Мы рассказываем историю от его лица, и один из психологических приемов, которые мы использовали, заключается в том, что мы должны смотреть через него, так как видим мир его глазами. Мы должны постоянно его видеть: частичку лица, плечо, что угодно… Он честно отработал на 200%. На весь сериал найдется всего 5-10 сцен, в которых происходят отношения между другими героями, и нет Жени Стычкина. Кому из фантомов, как вам кажется, пришлось сложнее всего на съемках? У кого были самые тяжелые съемочные дни? У Цыганова
было сложно все время, ему приходилось в усах играть. Они у него горели, они у него отклеивались… Может ли у «Вне себя» быть второй сезон? Мы обсуждаем это, конечно, но нужно придумать кардинально новую историю. Продолжать зрителя развлекать теми же фокусами, что в первом сезоне – это не очень правильно. Хочется, чтобы второй сезон был не вторичным, а для этого нужно все сочинить с нуля. Сериал «Вне себя» на ТНТ с 7 февраля, все серии также доступны на платформе Premier. Евгений Червон
На телеканале ТНТ 7 февраля выходит сериал шоураннера Александра Дулерайна «Вне себя», по итогам прошлого года (цифровой релиз состоялся на платформе Premier) вошедший в топ лучших отечественных проектов, по версии критиков. Режиссером «Вне себя» стал молодой постановщик Клим Козинский , карьерная история которого и сама похожа на драматичный сценарий. Все началось в Киеве, продолжилось внезапным переездом в Москву, театральным образованием и работой со звёздными европейскими постановщиками, целой серией сценариев, написанных в стол, и случайной встречей с Александром Дулерайном, которая привела его на съемочную площадку сериала «Вне себя». Мы поговорили с Климом Козинским об этом непростом пути, философии, которая сродни детективу, и травматичном опыте на съемочной площадке сериала – не только для самого Козинского, но и для Евгения Цыганова . фото: Съемки сериала "Вне себя"/пресс-служба телеканала ТНТ Вы себя сейчас кем больше считаете: режиссером театра или кино? На самом деле это две разные профессии и две разные технологии производства контента, но в школе, в которой я учился, главная мысль заключалась в том, что режиссура стоит до любой технологии. Режиссура – это такая профессия, в которой ты занят производством, но при этом технология производства осваивается по дороге. Поэтому если ты занимаешься театром, то просто понимаешь, как устроен театр, из чего он состоит, что такое игра артистов на сцене, и чем она отличается от игры артистов в кино, что такое театральный образ, что такое «операция зрительским вниманием», что такое пьеса, как устроена драматургия. Это всё часть культуры театра и технологии производства. То же самое в кино. Любой процесс технологично обоснован, и ты, просто изучая эту технологию, дальше можешь идти снимать. Сложно сказать, каким режиссером я считаю себя. Пожалуй, просто – режиссером. Я два года не занимался театром, но театр не нуждается в том, чтобы им заниматься постоянно. Планирую и дальше делать спектакли. У технологий кино и театра есть разительные отличия, или все действует по единым законам? И там, и там ты рассказываешь какую-то историю, предлагая зрителю путешествие. И ты должен это путешествие организовать. Эти путешествия очень разные, потому что театр – абстрактное искусство, в котором ты оперируешь метафорами и разговариваешь со зрителями при помощи метафор и образов, возникающих на сцене. Вместе со зрителем разучивается язык этого спектакля: разные образы начинают узнаваться, и постепенно зритель понимает, как смотреть эту историю. В кино всё очень предметно, всё очень конкретно: ты видишь именно это, а не что-то другое. При этом поразительным образом в театре, когда ты наблюдаешь, например, за артистом на сцене, то видишь реальное действие, а не симуляцию. Ты наблюдаешь за тем, что реально человек идет по сцене, у него есть какой-то ритм, время проходки по сцене, которую ты не можешь смонтировать, не можешь выбрать его крупным планом, нос его показать. У тебя есть целиком человек, а в кино время абсолютно абстрактно – его нет, не существует, то есть всё, что зритель видит – это иллюзия. Это парадокс, который я узнал, снимая сериал. фото: Съемки сериала "Вне себя"/пресс-служба телеканала ТНТ Пока готовился к интервью, прочитал про многие ваши творческие замыслы, среди которых компьютерная игра, рэп-альбом на украинском. На какой сейчас стадии эти проекты? Рэп-альбом я записал, но не выпустил. Когда дописал, вдруг понял, что во мне нет никаких музыкальных амбиций. Чтобы его выпустить, нужно приложить какое-то дополнительное сверхусилие, чтобы всё свести и сделать всё четко. А зачем мне это нужно? Во мне огонь угас, и я просто забил на это. Помню, что, когда давал интервью про компьютерную игру, проект был на стадии получения инвестиций. Мы в результате не взяли грант, хотя были очень близки, и это тоже был фатальный момент. У тебя есть время, ты его как-то в своей жизни распределяешь, прикидываешь стратегически, чем ты будешь заниматься дальнейшие пять лет, во что будешь вкладываться. Что касается и рэп-альбома, и компьютерной игры – это всё были такие стартапы, в которые я вкладывался, а потом что-то не пошло… в результате, я снимаю сериал. Еще про придуманные, но не осуществленные проекты. Как бы мог выглядеть блокбастер про Канта? Это один из проектов, который я хотел бы сделать. Слушайте, у меня с этим блокбастером про Канта была интересная вещь. Я написал синопсис и отправил его Тимуру Бекмамбетову – ему он понравился как хай-концепт. Он попросил меня написать более подробный синопсис. Это был бы триллер, детектив, потому что Кант и, собственно говоря, философия – она очень похожа на детектив. Ты все время пытаешься что-то разгадать. Есть какое-то преступление, есть какое-то нарушение, есть какая-то ошибка или еще что-то, которая мешает жить по-настоящему. Так устроен практически любой философский текст. Его задача заключается в том, чтобы отыскать ошибку в основе жизни и исправить её. Поэтому и блокбастер про Канта был бы футуристическим детективом, но там бы не было героя Канта как такового. В моем случае, Кант – огромная корпорация, которая занимается анализом данных. Внутри корпорации есть герой – свой человек. Там происходят убийства, расследования и постепенно при помощи простых ситуаций, сцен, расследований, убийств, любовных интриг рассказывается «Критика чистого разума» Канта. Можно ли сказать, что «Вне себя» – это, по сути, философская трактовка поиска себя, совмещенная с аттракционом и тем же детективом? «Вне себя» – интересная штука. Она, конечно, написана и придумана как чистый аттракцион. В ней нет никакого самокопания, точнее не было поставлено задачи рассказать о познании мира и каких-то философских концепциях. Там есть простой главный хай-концепт, что объективной реальности не существует. Мы её создаем при помощи нашего разума и наших чувств, наделяя каждого человека качествами, исходя из своего восприятия. Вся наша жизнь складывается из бесконечно субъективных представлений о том, что такое добро и зло. фото: Съемки сериала "Вне себя"/пресс-служба телеканала ТНТ Как вообще начался ваш путь на ТНТ, поскольку была информация, ТНТ заплатил за вашу учебу, а потом по контракту вы должны снять сериал? Череда просто бесконечных случайностей. Есть такой человек Борис Юхананов – это известный московский театральный режиссер, я бы сказал, что легендарный. Я сам из Киева и много лет назад, по-моему, в 2007 году, я услышал, что он набирал небольшую лабораторию двухнедельную, чтобы рассказать про основы своего театра. Я приехал из Киева в Москву на эту лабораторию и понял, что хочу у него учиться, но мне тогда было 17 лет, я учился на первом курсе кинорежиссуры в Киевском национальном университете, но я понимал, что мне нужно что-то другое. Спустя лет пять я услышал, что он набирает мастерскую, и всё остановил в Киеве: уволился и переехал в Москву, потому что захотел у него учиться. Когда я к нему поступал, обучение было платное – для меня это были неподъемные деньги. Тогда я прошел конкурс, где было пять мест, за которые платили партнеры Юхананова. Я получил одно такое бюджетное место, которое оплатил ТНТ. Через год Юхананов становится худруком театра и всем своим ученикам предлагает делать спектакли, пока он отстраивает этот театр. В общем, я стал заниматься театром, хотелось там развиваться. Меня в этом смысле тоже череда случайностей привела к тому, что я учился у лучших театральных режиссеров мира, просто у звезд. Я получил такую школу Теодороса Терзопулоса, звезды греческого театра, я участвовал в постановке Ромео Кастеллуччи, звезды итальянской сцены. Затем, уже через некоторое время, я поехал в Бельгию и поставил спектакль в резиденции Яна Фабра, гения бельгийского театра. Когда я читал про это, думал, что это не череда случайностей, а ваш метод обучения – стать ассистентом, освоить все, помогая топовым постановщикам, а потом работать по их модели. Мой метод заключался в том, чтобы брать максимум из того, что есть вокруг меня. У меня не было такого, что мне надо идти учиться у топовых постановщиков. Просто в театре, в котором я работал, эти люди ставили свои спектакли, и я захотел понять, что они делают, захотел тоже у них чему-то поучиться. Опять же, это все тоже была череда случайностей. В общем, лавировал в театре, как мог, а потом я понял, что театр не приносит денег. Совсем. Когда я приехал в Москву, умел тогда монтировать. Я искал работу и единственное, что находил – монтировать свадьбы… Три раза мне предлагали свадьбы, и я практически согласился уже с ребятами какими-то работать, как вдруг мой однокурсник сказал: «Слушай, я работаю в кинокомпании одной, мы монтируем сериал. Ты хочешь?» А я никогда не монтировал сериалы! Понятия не имел, что это такое. Я пришел в эту компанию и затем восемь лет работал в этой компании, потому что у меня был абсолютно свободный график: мог учиться, мог заниматься театром, мог делать свои спектакли и проекты. фото: Съемки сериала "Вне себя"/пресс-служба телеканала ТНТ А что за кинокомпания? Кинокомпания «Русское». Она делает контент для «России 1», это, что называется, «мыло мыльное». Разные истории для страждущих женщин. Но я там много денег не получал, а все время жил в состоянии того, что у меня нет денег, я выживал. Потом я устал и понял, что мне надо зарабатывать и подумал «как…как мне попасть в сериалы?», и решил писать сценарии. Скользкий путь, как мне кажется. Вам так не казалось? Да, этот путь скользкий, ну а что я могу делать? Я могу писать сценарии. Если я могу это, значит нужно это делать. Других идей, как попасть в индустрию, у меня не было. У меня сохранилась почта, которую мне Александр Дулерайн оставил лет пять назад, когда он у нас один раз проводил мастер-класс. Я сел и написал пилот сериала, отправил его по этой почте и получил приглашение на встречу. Я пришел на эту встречу… пришел, и Саша сказал, что мой сценарий – полное говно. Там было несколько потенциальных идей, которые если написать хорошо, то на это можно смотреть. Дальше я на протяжении полугода написал шесть пилотов, я работал
Биография Романа Виктюка Ранние годы Романа Виктюка Роман Григорьевич Виктюк родился в городе Львов, который ранее был частью Польши, а в настоящее время часть Украины. Родители Романа были учителями. Уже в школьные годы Роман проявлял интерес к актёрской деятельности. Вместе с друзьями и
→ Подробнее:)
