Руслан Сорокин: «Нужно высвобождать свои переживания» - интервью

В онлайн-кинотеатре START 24 июня покажут последнюю серию первого сезона сериала «Смычок», который открыл линейку START YOUNG, ориентированную на зрителей из поколения «зумеров». Драматическая история о юном скрипаче, разрывающемся между миром музыки и нечистыми деньгами наркобизнеса, выходит в непростое для индустрии время. Мы поговорили с продюсером проекта Русланом Сорокиным

– о сериалах, спасении российских кинотеатров и о том, что сегодня больше всего необходимо зрителю.

фото: Руслан Сорокин/фото из соцсетей
Одна из главных тем сериала «Смычок» – подноготная наркобизнеса в большом городе. Довольно смелое решение, особенно для молодежного сериала.
Если говорить конкретно о «Смычке», то он получился не только про молодых. От молодых он отстраивается, но идет вглубь. Изначально так и задумывалось – мы хотели, чтобы сообщение сериала коснулось и взрослой аудитории. Чтобы она внимательнее относилась к тем, кто только растет. Не контролировала, а именно относилась внимательнее. Потому что проблема наркотиков не только в их употреблении, но и распространении. Именно призыв обратить внимание на легкодоступность и безнаказанность привел к тому, что мы решили делать этот проект. Чему я рад и одновременно удивлен – после 24 февраля в Германии обнаружили сервера той самой платформы, которая способствует распространению наркотических средств. И у меня тут же возник вопрос: а неужели никто раньше не знал, где они находились? Разумеется, мы не единственные эту тему затрагиваем: коллеги на других платформах тоже выпускают проекты схожей направленности, и это хорошо. Больше внимания – значит больше людей разных возрастов будут относиться с настороженностью к наркотикам.
События конца зимы многое поменяли в нашем мировоззрении. Сейчас, после всего случившегося, индустрия стала осторожнее смотреть на дерзкие темы?
Не могу говорить за всех – только за себя и за свое творческое окружение. Мне кажется, мы в целом стали смотреть на жизнь осторожнее. Изменилось ощущение себя самого, потому что мы глубоко потрясены происходящим. Этому отчасти способствовали и предшествующие ковидные ограничения. Пространство творца – пространство, идущее за горизонт. Это про путешествие мысли, сердца, и только затем путешествие тела. Но когда тело не может путешествовать за мыслью – это большое испытание. А сейчас кто-то говорит нашей культуре: «Нет. Больше не будет проникновения из одной культуры в другую».
Это большая боль, потому что культура всегда стоит выше любых политических экзерсисов и решений. Призывы к запрету и молчанию тянут мир вниз. До конца происходящее еще не осмыслено, как и последствия, которые события последних месяцев за собой влекут. Но символично, что чаще стали вспоминать фильмы Алексея Балабанова, который как будто пророческим взором предвосхитил актуальные события.
Культурные ограничения серьезно повлияли на ситуацию?
До возникших ограничений мы двигались во внешний мир. Мы хотели говорить, что в России можно делать талантливое, оригинальное кино на разные сложные темы. Что мы не отстающая страна, которая плетется за Голливудом, – у нас есть своя интонация, свой взгляд на человеческую душу и природу. У русского кино есть свой почерк. И наши истории переходили границы. Мы радовались появлению российских проектов на зарубежных стримингах не потому что их покупали за большие деньги, а потому что наши мысли становились доступны всему Миру. Успех проекта на мировой платформе говорил, что мы – часть большого диалога. Моя большая радость – приобретение «Пассажиров» для показа в Бразилии – исключительно в том, что нас понимают люди на противоположной стороне планеты.

фото: Кадр из сериала "Пассажиры. Последняя любовь на земле"
Быть может, нужно развернуться в сторону Востока? У того же Китая тоже есть крупные локальные стриминговые сервисы.
Наверное, это вынужденная мера – разворачиваться на 180 градусов. Ведь мы никогда не стремились на Запад. Мы и были Западом. Мы жили, живем и будем жить с Западом в одном культурном поле. Сейчас нам сказали: «Вы за пределами нашей повестки. У вас свои традиции и ценности, а у нас – свои». Но мы всегда были частью этой культуры, потому что у нас очень много точек соприкосновения.
А китайская индустрия очень закрыта, она охраняет свои коды и смыслы. Кино редактируется, что-то вовсе не впускают в пространство китайского зрителя. Существуют квоты на контент. Одна из последних громких новостей – редактирование фильма Дэвида Финчера «Бойцовский клуб». (На китайской площадке Tencent Video из ленты исключили финальную сцену взрыва небоскребов, заменив ее на титр, описывающий противоположный финал – прим. ред). Смысл фильма всегда в финале. Нет финала – нет высказывания. Без него кино становится набором движущихся картинок.
Я лишь могу опираться на предыдущие опыты. У нашей команды была попытка сделать совместный российско-китайский проект, но из-за разницы, ментальной и культурной, было трудно найти точки соприкосновения. Это было скорее нащупывание, первые шаги. Может, текущая ситуация – это именно та возможность пойти дальше. Чтобы кино было интересно и понятно как российскому, так и китайскому зрителю. Как, пока не ясно, много неизвестных в этом уравнении.
На внутреннем рынке ситуация сейчас тоже непростая. «Смычок» и второй сезон «Пассажиров» вышли уже после 24 февраля. Это как-то отразилось на просмотрах?
Цифры стриминга сильно изменились. Насколько мне известно, все сервисы испытывают проблемы из-за санкций платежных систем. Раньше подписка совершалась одним нажатием кнопки. Это привычка – оформлять ее легко и просто. Также ограничения не позволяют подключаться к российским сервисам зрителям из-за рубежа. Но мы проходим этот опыт, и он сделает нас мудрее. Мы станем более независимыми.
Да, так получилось, что оба проекта вышли в сложный период, и мы отчасти видим это по активности просмотров. «Смычок» в чем-то мрачноват, к тому же это новый проект, который шаг за шагом проделывает новую тропу. С «Пассажирами» проще – это узнаваемый бренд с элементом ожидания. Его очень хорошо смотрят. Сейчас достаточно трудно оперировать какими-то цифрами, потому что большая часть аудитории ждет, пока выйдет проект целиком. Когда его можно будет посмотреть сразу, жадно, от начала до конца. Думаю, по окончании сезона «Смычка» можно будет ждать заметного роста просмотров.

фото: Съемки сериала "Смычок"/социальные сети Руслана Сорокина
Не покидает ощущение, что «Смычок» находится в суперпозиции сразу к двум молодежным жанрам: социальной драме в духе «Конца ***ного мира» и восточным дорамам.
Знаете, я всегда сторонюсь референсов в кино. Не хочется быть похожим, хочется обрести собственное лицо. «Смычку» это удалось. Главное, на что мы делали упор – это человеческие отношения внутри сюжета. Нам хотелось рассказать историю о том, как люди встречаются и проходят вместе определенный путь: в дружбе, любви, любимом деле. Именно поэтому музыка идет в стороне, она лишь огранка проекта. «Смычок» – история про выход из семьи и то, как человек начинает ориентироваться во внешнем мире – что он видит, как он формируется.
Главный герой, которого играет Марк Эйдельштейн, – несформированный характер. Если жизнь требует от него быть жестким, то как он будет реагировать на это требование? Самое интересное здесь – следить за становлением этого характера. Смычок непредсказуем, потому что он не может быть предсказуем – кто из нас, будучи в его возрасте, мог предугадывать свои поступки? Из-за этого проект мне кажется очень живым. Иногда бывает, что смотришь фильм – он сделан безупречно, каждый кадр выверен. Но жизни нет, чистый аттракцион. В «Смычке» есть органика жизни. Герой совершает проступок – ты можешь его осудить, но понять логику действий. Моя знакомая показала первые серии сериала людям, которые не вовлечены в мир кино – простым зрителям. Они осуждали действия персонажей, радовались, где-то что-то не понимали. Важно, что зритель неравнодушно смотрит то, что ты делаешь, он может не принимать поступки героев, но не отключается от просмотра.
Если сравнивать с «Пассажирами», то «Смычок» находится на другом сериальном полюсе. В одном проекте – камерная драма со звездами и вечными проблемами любви и смерти. В другом – молодая кровь и острый период взросления. Как вы считаете, какой из форматов в данный момент выберет зритель?
Ни один. Ни тот, ни другой проект не подходит под определение того, что сейчас хотелось бы смотреть массе людей. Это если говорить о массовом зрителе. Потребность разгрузить жизнь сегодня сильнее, чем загрузиться, тем более в безопасном пространстве дома. Любая платформа определяет свой личный путь, контентную политику. START – это про развлечение, поэтому комедия имеет первично более высокий интерес, чем другие жанры. Желание выдохнуть сильнее, чем вдохнуть и задержать воздух. В последнее время мы набрали слишком много вдохов удивления и потрясения, а выдохи делаем редко, практически не дышим. Такая примета времени. «Смычок» и «Пассажиры» – про драму жизни. Истории с заведомо легкими темами сейчас пойдут лучше, и это нормальный закон жизни. Нужно высвобождать свои переживания.

фото: Сериал "Смычок"/пресс-служба видеосервиса START
В последнее время часто говорят об опасности «контентного голода». Если иностранные проекты уйдут с платформ, то их потребуется чем-то быстро заместить. В качестве одного из решений предлагается активнее вкладываться в короткометражное кино.
Больше коротких метров – всегда хорошо. Потому что они дают возможность высказаться большому количеству начинающих кинематографистов. И не только им: большие режиссёры тоже порой обращаются к короткометражкам. Уэс Андерсон, один из моих любимых фантазеров в кино, потрясающе их снимает. Накануне съемок фильма «Поезд на Дарджилинг» он сделал отдельную микро-историю про отель, многие так разминаются.
Короткие метры всегда надо снимать в большом количестве. Их нужно финансировать в больших объемах. Это набивание руки, оттачивание мастерства, эскизная работа. Любой художник, написавший большое полотно, сначала создаёт большое количество эскизов. Элементы этого большого полотна – это и есть короткий метр. Через него происходит переход в большую форму.
Еще появляются идеи создавать «быстрый контент». Низкобюджетные проекты, которые можно оперативно произвести, наполнив библиотеку свежими наименованиями. Такая стратегия «импортозамещения» имеет право на существование?
Есть такая прекрасная мудрость: «За рекой жили мастера. Делали быстро. Брали мало. Получалось очень ***во [плохо]». Из песни слов не выкинешь. Кино невозможно делать быстро, хорошо и дешево – какое-то из этих определений не вяжется с другими двумя. С одной стороны, деньги, которые раньше шли на закупку иностранного контента, теперь могут идти на создание своих проектов, например, финансирование дебютов молодых дебютантов. С другой стороны, нельзя выпускать все и сразу. Мне кажется, избирательность в подходе к историям очень важна. Понять бы, где мы находимся сначала, о чем мы хотим говорить – и только потом давать зеленый свет тем или иным историям.
Импортозамещение вообще неприменимо к кино. В принципе странное само по себе определение. Отсутствие западного контента – всегда плохо. Как я уже говорил – нет проникновения культур, разговора. Чем больше полярность, тем больше драма. Кино это всегда противопоставление одного с другим. А когда конкуренция идет «лучшего с хорошим», у кино перестает биться сердце.
Не только у стримингов в последние месяцы возникают проблемы. Пожалуй, главные жертвы новой реальности – кинотеатры. Как вы думаете, что ждет этот рынок?
Киноотрасль уже претерпевала большой кризис. Коммерческое кино давно кренило в сторону парка развлечений. Если в ленте нет «вау-фактора», то она не собирает зал. В достаточно близкой перспективе тип просмотра кино изменится. На мой взгляд, это приведет к тому, что просмотр фильмов станет более осмысленным. Кинозалы вне мультиплексов станут местом притяжения, появится сегментированное кино. Каждый зал будет создавать программные решения, борясь за лояльность зрителя. Будут возникать клубы любителей определенного рода кино – жанрового, авторского и, наоборот, легкого. Просмотр будет включать в себя последующее обсуждение, встречи с создателями. Такая модель потянет за собой сложные финансовые процессы, и экономическая модель кинотеатрального проката также изменится. Сейчас это свойственно скорее синефильской аудитории, но киноотрасль будет переосмыслена.

фото: Съемки сериала "Смычок"/пресс-служба видеосервиса START
Как вы относитесь к инициативе прокатывать в кинозалах сериальный контент?
Непонятно, как на зрителя будет воздействовать проект, который создавался для домашнего проката. Другое дело – сразу создавать проект для большого экрана. Можно и нужно такое делать. Интересно раз в месяц прийти в кино и посмотреть любимый сериал. Мы разрабатывали такой подход, когда выпускаются фильмы с сериальной структурой. Зритель мог бы сразу приобрести абонемент на длительный срок. Но под такое решение проект должен изначально создаваться. То же, что предлагается сейчас – это своеобразная агония. Попытка прикрыть ватой рану, которая требует тщательной операции.
Нужен ли сериалу большой экран? Не уверен. Домашний просмотр уже стал привычкой. Показ первого сезона «Пассажиров» в кинотеатре продемонстрировал, что создание кино для зала требует совсем другой детальности и подхода. Когда в «Молчании ягнят» мы видим макро-портрет доктора Лектера в безупречном исполнении Энтони Хопкинса, который некомфортно надвигается на нас, то он проникает внутрь за счет своего масштаба. Это работает иначе, чем в телевизоре. Иначе ощущается и архитектура мира на экране, его детальность и геометрия. Даже темный зал работает на восприятие, будто возвращая нас в первобытные времена, когда древние люди смотрели на мир из пещеры. Дома по-другому: не всегда темно, многое отвлекает. Домашний просмотр идет немного фоном, поэтому сериал и создан для иного формата смотрения.
Руслан, есть у нас такая черта – постоянно искать «героя нашего времени». На ваш взгляд, в каком проекте последнего времени он появился?
Признаться честно, нет ответа на этот вопрос. Непонятно, что такое сегодня. Каждый день ситуация меняется. Я заметил, что впервые почувствовал в себе невозможность планирования. Создание кино – это процесс, в котором ты обязан себя представлять в перспективе – где ты, кто ты? В момент придумывания ты обязан выстраивать мостик в тот период, когда кино будет готово. Чтобы оно, как минимум, не устарело. С этим связано мое личное переживание: где мы окажемся через неделю, месяц?
Конечно, из-под нас выбили тот стул, который крепко стоял на земле. Поэтому остаются только вечные ценности. Любовь. К человеку, к миру, соседу по квартире. Поэтому мне кажется, что сегодняшний герой еще не подал голос, пока не родился. Мы пока что, к сожалению, во вчерашних героях. Но это вопрос времени.
Финал сериала «Смычок» в онлайн-кинотеатре START 24 июня.
Максим Гревцев