Кирилл Алехин: «В свои 40 я по-прежнему геймер, сквернослов и вообще живу довольно необузданно» - «Интервью»

11 октября в онлайн-кинотеатре Okko стартует третий и финальный сезон веб-сериала «Естественный отбор» об отношениях 30-летних. За продюсирование, сценарий и режиссуру проекта неизменно отвечал Кирилл Алехин . С ним мы и поговорили об инфантилизме, трудной женской доле, знакомствах в интернете и демократии на съемочной площадке. На съемки первого сезона «Естественного отбора» у вас было менее трех месяцев. Достаточно ли времени было сейчас? Мы снимаем в экстремальные для российской индустрии сроки. С момента, когда мы подписали договор с ИРИ (Институтом развития интернета) на первый сезон «Естественного отбора», до момента, когда вышла последняя серия ВКонтакте, прошло 11 недель. В этот раз монтаж шел параллельно со съемками. Мы реально быстрые ребята. Когда закончили съемки, на следующий день я посмотрел пять серий уже в сборке. И мне понравилось то, что я увидел. Время, несомненно, важный ресурс, но вы сами говорите, что кино — это дорогостоящий вид высказывания. Насколько бюджет вырос по сравнению с первым и вторым сезонами? Бюджет чуть-чуть растет, но даже не в полтора раза. Это по-прежнему очень экономное кино. Каждый сезон, по сути, — полнометражный фильм, но стоимость производства в разы меньше недорогого авторского полного метра. Финансовая ситуация мало изменилась, но очень выросла команда. Те же люди на те же камеры с теми же объективами снимают тех же актеров, но с каждым годом художественно более качественно. В конкурсе фестиваля веб-сериалов Realist была представлена серия из второго сезона «Естественного отбора» «Мюзикл», где все танцуют и поют. И перед церемонией закрытия ко мне подошел кто-то из коллег и сказал: «Вы — ребята, у которых есть деньги на павильон, на дорогую съемку и на подтанцовку. Как вам не стыдно соревноваться с низкобюджетными веб-сериалами?!» Я засмеялся. Эта серия выглядит как маленький «Ла-Ла Ленд», потому что мы репетировали месяц. Время — очень ценный ресурс. Сейчас кинокомпания СТВ и фестиваль Realist объявили конкурс среди веб-сериалов с лимитом финансирования до четырех миллионов рублей на серию. У «Естественного отбора» никогда не было таких бюджетов. Есть время — есть результат. Насколько вы как сценарист и режиссер авторитарны в принятии решений? «Нет смысла нанимать толковых людей, а затем указывать, что им делать», — это слова Стива Джобса, которые прекрасно характеризуют наш стиль работы. У нас на съемочной площадке очень созидательные и теплые отношения. Тут нет исполнителей, тут все немножко авторы, поэтому я очень плохо отношусь к постерам, на которых написано: «Фильм Кирилла Алехина». Мы создаем кино демократичное и импровизационное. Мы можем себе это позволить, потому что центр принятия решений – это я, а я очень быстро сам с собой договариваюсь. Не думаю, что я классный режиссер — я хороший продюсер и шоураннер. Как вы познакомились с вашим соавтором Керен Климовски ? Расскажите о ней. Обычно я ищу единомышленников в фeйсбyкe (соцсеть входит в корпорацию Mеtа, признанную в России экстрeмистскoй организацией – прим. ред.), но с Керен меня познакомила моя подруга по журфаку. Хотя Керен из Швеции, мы оказались «одного поля ягодки», несмотря на то, что выросли в разных культурах. Мы работали с ней над первым и вторым сезонами «Естественного отбора», собирали по всему миру забавные истории свиданий и за месяц превратили восемь лучших в сценарий. Керен приехала из Швеции на съемки? Мы с Керен провели вместе сотни часов, но я ни разу не виделся с ней вживую. С нашим композитором Эдуардом Коноваловым , кстати, тоже – он живет в Париже. Со съемочной группой мы часто знакомимся уже на площадке, потому что подготовка и все сценарные читки проходят по видеосвязи. Это не просто экономия времени, это моя жизненная философия. Не зря компания называется Life is Short, что переводится как «Жизнь коротка». Мне показалось, что в первом сезоне женское влияние Керен заметнее, чем во втором. Вероятно, причина заключается в том, что именно девушка стала главной героиней. Вы говорили, что истории, показанные в сериале, – личные. Почему же в первом сезоне они рассказаны от лица Алисы, а не Вовы? Есть две причины: эмоциональная и прагматичная. Начну с того, что многие сюжеты действительно очень личные. Нахально и самонадеянно снимать кино сразу про себя. Я не хотел, чтобы «Естественный отбор» превратился в автобиографию. Цинично, но с точки зрения драматургии чем выше конфликт и сложнее жизненные испытания героя, тем интереснее за ним наблюдать. Я искренне думаю, что за последние десять лет глобальным героем мирового кино стали женщины. Девушке сложнее найти себя, преодолеть гендерные стереотипы, доказать миру, что она не просто красотка с ресничками и будущая мать, а личность и профессионал. На стыке этих соображений и появилась Алиса, героиня с большой «Г». Черт, странно звучит… Пускай будет Алиса с большой буквы «А»? Да, с большой «А»! И стоит подчеркнуть, что Алиса Алехина — это имя и фамилия моей дочки. Вы бы хотели, чтобы ваша дочь Алиса Кирилловна была похожа на героиню «Естественного отбора»? Я хотел бы видеть дочку любой, потому что худшее, что может сделать родитель, — это запрограммировать ребенка, загнать в рамки и расстраиваться, если ребенок из этих рамок выбивается. Я уверен, что на пути Алисы Кирилловны будут и подростковый нигилизм, и ошибки молодости, и яркие влюбленности, и драмы, и эксперименты. Она пройдет все круги ада. Это нормально. Все мы там были. Я думаю, к 30 годам пора превращаться из инфантила в Хомо Сапиенса – человека разумного. Я знаю, что буду ревновать Алису Кирилловну ко всем ее бойфрендам – конечно, их будет много. Она точно станет такой же саркастичной, как Алиса из сериала. Возможно, станет даже такой циничной и языкастой, потому что растет с папой, который писал все диалоги. В поступках как главных, так и второстепенных героев «Естественного отбора» проявляются признаки инфантилизма. Почему вы решили показать героев в процессе преодоления пути к Хомо Сапиенс? Есть два ответа. Первый — я сам очень инфантилен. Борюсь с этим и не борюсь одновременно. Ребенок ничего не боится и всему удивляется. Инфантилизм — это крутая защитная реакция, большая подушка, смягчающая падение. Конечно, есть и обратная сторона: инфантилизм делает человека легкомысленным и сиюминутным. Возникает страх брать на себя ответственность, нежелание планировать наперед и иллюзия, что люди заменяемы, потому что мир большой. В свои 40 я по-прежнему геймер, сквернослов и вообще живу довольно необузданно. Когда я писал следующую нашу историю, я поднял статистику по осознанному чайлдфри. В России до 30% мальчишек и девчонок в возрасте от 18 до 35 лет откладывают рождение детей на «взрослую жизнь» или вообще их не планируют. Да, дети — это сложно и неудобно, но у меня в 30 лет появилась дочка, и ничего лучше теперь в жизни нет. Создать нового крутого человека — это и есть вклад во вселенную. Что изменилось, когда вы переступили порог «взрослой жизни»? До 33 лет я шел по пути внутреннего взросления очень медленно, но в 35 начал делать большие шаги. Я прекратил прыгать по кроватям, работать на кого-то, начал снимать кино и брать на себя ответственность за мою команду. Мы в Life is short, как викинги-завоеватели, отправляемся в плаванье на неизведанную территорию. У нас нет компаса, мы не знаем, куда приплывем, и получится ли вернуться с добычей. Но мы поем песни, мы бодры, мы едим какие-то виртуальные мухоморы, подпитываемся этой эмоциональной «мухоморной» энергией, поэтому мы все сможем. Все будет хорошо. Над сериалом работа шла из разных частей мира. В этом ли причина отсутствия ярко выраженной национальной идеи? Размыть культурные границы было моей принципиальной позицией. Родилась она из гейминга. С начала 90-х я играю в видеоигры. Для меня это целый культурный слой. В игре не имеет значения, из какой страны игрок подключается к матчу, – все говорят на одном языке. Мне очень нравится мир, в котором можно выбирать цели, единомышленников и друзей по признаку общности, а не географическому или религиозному. Когда мы писали «Естественный отбор», мы хорошо понимали, что пишем не про россиянку Алису — ведь с проблемами наших героев, сталкиваются примерно все жители мегаполисов на этой планете. Когда «Естественный отбор» показывают в Сеуле, Аргентине или США, зритель понимает, что здесь, в России, живут не медведи, а точно такие же мальчишки и девчонки, которых волнует то же самое. Вы сами подчеркиваете преимущества, которые дают социальные сети и сайты знакомств. Почему же герои «Естественного отбора» не смогли таким образом найти близких по духу людей? Люди перебирают друг друга, зная, что мир — бесконечный кастинг. Я всю сознательную жизнь знакомлюсь в социальных сетях. Я дитя, которое застало еще чат «Кроватка». Последний марафон в Tinder у меня был до того, как, появилась семья. Это был опустошающий марафон. Мы встречались, быстро рассказывали заученную историю, а потом разбегались. Это происходило вечерами в течение нескольких месяцев. Так найти человека невозможно. Году в 2015-м я пробовал экспресс-свидания. Перед съемкой первого сезона «Естественного отбора» я пошел в не очень хороший московский клуб: подвал, столики, 20 мальчиков, 20 девочек, гонг. Крупная женщина объявляла: «Переходим за следующий столик» или «Мужчины приглашают девушек на танец». За первыми тремя столиками я рассказывал, что я режиссер и сценарист, пишу кино про свидания, решил вспомнить, как все это было, собираю фактуру и истории. Девчонки напротив мне не верили, поэтому я начал врать. То я был программистом у которого мужской коллектив, и он не знает, где познакомиться с девушкой, то каким-то утомленным разведенным мужчиной. На ложь велись. В рамках этих экспресс-свиданий каждый из нас приходит с какой-то маской, которая мешает увидеть человека — хорошего, классного, глупого, ошибающегося, расстроенного, воодушевленного, удивительного, талантливого. Настоящего уникального человека. Помимо клуба, в сериал попали десятки локаций: кафе, рестораны, дворы, квартиры. Мне запомнилась теплая атмосфера места,