М. Найт Шьямалан: «А что если супергерои просто страдают групповым психозом?» - «Рецензии»

На прошлой неделе Comic Con Russia посетил М. Найт Шьямалан. Режиссер представил на конвенте свой новый фильм «Стекло» – продолжение супергеройского триллера «Неуязвимый» и суперзлодейского хоррора «Сплит». «Неуязвимый» вышел в 2000 году и рассказывал о простом охраннике Дэвиде Данне (Брюс Уиллис ), который, выйдя без единой царапины из кровавого крушения поезда, начинает верить, что обладает некоторыми сверхспособностями. Еще больше в силе Данна уверен его прямая противоположность Элайджа Прайс, называющий себя Мистер Стекло (Сэмюэл Л. Джексон ) – террорист с невероятно ломкими костями и большой знаток комиксов. Хотя «Неуязвимый» предвосхитил моду на супергеройское кино, из-за неправильного маркетинга (зрители ждали «Шестое чувство 2») лента сначала оказалась непонятой, но со временем заработала заслуженный культовый статус. В 2017 году Шьямалан неожиданно вернулся во вселенную «Неуязвимого», сняв ироничный фильм ужасов «Сплит», в центре которого был Кевин Венделл Крамб (Джеймс Макэвой ) – психически больной человек, в котором уживались 23 личности, и начинала формироваться 24-я – существо с неведомой силой и любовью к пожиранию невинных школьниц. В отличие от предшественника «Сплит» нашел успех как у критиков, так и у зрителей, став самым прибыльным фильмом 2017 года и позволив Шьямалану снова почувствовать себя уверенно после череды провалов. В «Стекле» Дэвид и Кевин столкнутся друг с другом, но важнейшую роль в сюжете сыграет, как можно понять из названия, Элайджа. В Москве 48-летний любитель сюжетных твистов согласился провести несколько круглых столов с журналистами, на один из которых заглянул «Кино-Театр.ру». Цвета играют важную роль в работах Шьямалана. За каждым из героев «Стекла» закреплен свой: работяга Дэвид носит зеленый, эксцентричный Элайджа предпочитает пурпурный, безумный Кевин – часто в желтом. На интервью режиссер пришел в футболке с принтом из комиксов (кажется, из произведений Фрэнка Миллера ), надетой под пурпурную рубашку – совершенно ясно, за кого из троицы могущественных мегаломанов болеет их создатель. Несмотря на джетлаг и крайне насыщенный график, Шьямалан находится в приподнятом настроении, крепко жмет журналистами руки и, в отличие от многих кинематографистов, готов обсуждать ошибки, чуть не стоившие ему карьеры. Да он, походу, сам неуязвим! фото: igromir.fotoezh Вы один из немногих режиссеров, которым вручали как «Оскар», так и «Золотую малину». Как вы к этому относитесь? Храните призы в одном месте? (На самом деле журналистка ошибается, Шьямалан был лишь номинирован на два «Оскара» за «Шестое чувство», но «Золотых малин» у него действительно четыре штуки – прим. ред.) Храню в одном месте. Я искренне считаю, что нужно все время тратить на то, чтобы сделать песню фантастической, и совершенно не тратить его на раздумья о том, как ее примут. Если следовать этому правилу, то вселенная позволит тебе создавать больше музыки. Мой опыт с «Неуязвимым» – идеальный пример того, как делать не надо. Я потратил слишком много энергии, думая про то, как его приняли, хотя нужно было сконцентрироваться на следующей работе. Нужно тратить свое время на вещи, которые ты можешь контролировать – тогда все сложится. Сейчас я это понимаю. Даг Уокер, более известный как Ностальгирующий критик, высказал предположение, что центральной темой «Неуязвимого» был фатализм – то есть бессилие героя перед предназначением. Центральной темой «Сплита» была травма и то, как она меняет человека. Какая центральная тема будет в «Стекле» и что скажете насчет фатализма? В «Неуязвимом» я в первую очередь хотел рассказать о поиске смысла жизни. Жизнь кажется Дэвиду серой. Элайджа говорит ему в фильме: «Дэвид, я думаю, что ты настоящий супергерой. Ты не веришь, что обладаешь суперспособностями, но, возможно, ты просто не вглядывался в себя с нужной стороны». В «Сплите» была идея, что травмированные люди могут быть сильнее нас, а не слабее. Они не такие как мы. Они другие, и, возможно, их «инаковость» – это нечто экстраординарное. В «Стекле» я задаю вопрос: «Смеем ли мы верить, что в нас есть нечто особенное?». Религия учит, что сила приходит извне нас, а комиксы – что она внутри нас, и ее просто нужно разбудить, разжечь. Думаю, комиксы как раз и привлекают людей тем, что придают им веру в себя. Мы думаем: «Хм… один несчастный случай, и я мог стать Человеком-пауком». «Стекло» – о вере и сомнении. Как у Достоевского в «Преступлении и наказании». Боже, вот это сравнение! Со «Стеклом» я хотел сделать супергеройскую версию «Пролетая над гнездом кукушки». Там тоже не сразу понятно, спятил ли главный герой или он просто не хочет быть нормальным. Сестра Рэтчед твердит, что с ним что-то не так. За 18 лет, что прошли с выхода «Неуязвимого» многое изменилось в жанре. Я попытался задать вопрос, а что если супергерои – просто люди, которые страдают от каких-то психических нарушений и живут в фантазиях? Может, это групповой психоз? Что вы чувствуете, когда критики говорят о «Логане» и «Темном рыцаре» как о свежем взгляде на «серьезное» супергеройское кино, забыв про «Неуязвимого»? (Смеется). Ну, я рад за этих парней. Они сняли отличные фильмы. Я снял «Неуязвимого» слишком рано. Идея делать реалистичное и спокойное супергеройское кино тогда еще не пришла людям в голову. В маркетинге был упор на другие вещи. В конце 90-х еще был популярен позитивный настрой Спилберга и Земекиса . Люди еще не привыкли к более мрачному и реалистичному подходу Финчера и Нолана . Мрачный юмор не находил понимания в сознании кинематографистов. Я показывал «Неуязвимого» для комитета «Золотого глобуса», и мне сказали, что в нем странный и неуместный юмор. Они решили, что зрители смеялись над фильмом. Я ответил: «Ну, нет. Это же мрачный юмор. Вы не должны смеяться, но все же смеетесь. Так задумано». Патриция (одна из личностей героя Джеймса Макэвоя в «Сплите» – прим. ред.) не могла существовать в 1999 году. Меня бы обвинили в безвкусии и не нашли бы ничего смешного. Уже позже появилась мода на антигероев: Джокер Хита Леджера в «Темном рыцаре», Джек Воробей, Тони Старк. Все они стали главными героями десятилетия, и у всех них есть темные и непристойные стороны характера. Тогда я думал, что ошибся с тональностью, но оказалось, у меня были верные инстинкты. фото: igromir.fotoezh А если бы вы сейчас снимали «Неуязвимого», вы бы что-нибудь изменили? Ох, это долгий разговор! Если кратко, то сейчас я чувствую в себе нужный баланс между ожиданиями аудитории и тем, чего я хочу как художник. Возможно, что, когда я буду с вами разговаривать в следующий раз, я его потеряю. Но сейчас я доволен, как все сложилось. Есть шмуви, а есть муви. У меня со зрителями договор. Они платят за билет, что посмотреть шмуви. Если я хочу снять муви, то это моя проблема, а не их. В первую очередь я должен развлечь. В идеале можно снять и то, и другое, но нельзя отказаться от шмуви и сделать просто муви. В «Неуязвимом» не хватало ингредиентов, которые делали бы его шмуви от начала до конца. Зато это было по-настоящему классное муви. Со временем фильм получил признание, но в 2000 году сладкого контента, который бы превратил его в шмуви, было маловато. Кино получило очень низкую оценку на CinemaScore, зрители не особо рекомендовали его друг другу. «Что это такое? Десерт? Не очень похоже на десерт!». Мне стоило задаться вопросом, как, не навредив идее фильма, немного повысить содержание «зрительского сахара», превратив его в шмуви. Я недавно перечитывал сценарий «Неуязвимого» и вспомнил, что изначально там должно было быть гораздо больше юмора. Я все вырезал, потому что, как я уже сказал, тогда такой юмор не был понятен. В «Сплите» есть сцена, где дверь в комнату с похищенными девушками открывается, и мы видим Джеймса _