«Лето'85»: Море волнуется три — умри - «Рецензии»

Франсуа Озон о молодости и смерти фото: кадр из фильма "Лето 85" Французский старшеклассник Алекси (Феликс Лефевр ), выбирающий между фамильной профессией портового грузчика и счастьем писательской стези, проводит последнее лето детства на нормандском побережье. Неподалеку от мест, где 40 лет назад валились в воду ужаленные пулями земляки рядового Райана, он выходит в бурное море пубертата на лодке приятеля, избавившись от лишней буквы в имени (теперь он Алекс), но еще не разобравшись с будущим. Горизонт симптоматично затянут тучами — и вскоре легкая буря перевернет суденышко и стянет с Алекса штаны. Тут бы и лету конец, но из тьмы непогоды божьим посланцем на яхте «Калипсо» выплывает молодой Давид (Бенжамен Вуазен ), похожий на Жана-Поля Бельмондо , который вот-вот побежит по парижским улочкам на последнем дыхании. Между юношами завязывается дружба, скрепленная водами Стикса и быстро перерастающая в любовь. Однако начинается история Алекса, рассказанная им самим, с известия о смерти — кого-то, но понятно, кого. А был ли мальчик? Алекс под надзором учителя-гомосексуала Лефевра (любимец режиссера Мельвиль Пупо ) пытается облечь непростое переживание в литературный текст. И в ходе расследования памяти — последние дни он помнит смутно, а потому интерес полиции создает подобие детективной интриги — кое-что понимает. Например, что лучшие дни в его жизни и худший в ней же момент — возможно, результат проекции: портретное сходство Давида с Бельмондо — иконой уже схлынувшей французской новой волны (опять вода!) — и обилие постеров в комнате героя указывают на высокую вероятность воображаемой любови, поиска бесстрашного в своей самости ориентира. фото: кадр из фильма "Лето 85" «Лето», в общем, из таких смысловых пар целиком и состоит, собирая под нормандским солнцем все ключевые темы Франсуа Озона — бывшего провокатора, который сегодня снимает бодрое, но скорее почтенное кино. Берег — его любимый персонаж, природный аналог фронтира, фиксирующий переходные состояния героев-людей — будь то вопросы сексуальности или исторической памяти. Рамка рассказа десять лет назад задавала темп и нерв драмы «В доме» (2012), где уставший от всего учитель литературы превращался в персонажа-марионетку в литературной зарисовке талантливого ученика. Вопросы взросления, сексуальной самоидентификации и жизненных приоритетов кочевали из фильма в фильм — взять хотя бы коротыш «Летнее платье» (1996), где секс в кустах помогал юному гомосексуалу перестать бояться и полюбить себя. Манипуляции в отношениях и разочарование в сильных чувствах Озон смачно изобразил в «Двуличном любовнике» (2017) — психологическом триллере, который оскорбил чье-то чувство прекрасного впервые за годы дежурной реакции на поздний период его творчества (следом режиссер позлил преимущественно французскую общественность темой священников-педофилов в «По воле божьей»). Читайте рецензию на фильм «Франц» Читайте рецензию на фильм «Двуличный любовник» Читайте рецензию на фильм «По воле божьей» Такая игра в конструктор режиссером, конечно, вряд ли предполагалась — за основу он взял книгу британца Эйдена Чемберса со звучным названием «Станцуй на моей могиле» — и перенес события в ретро-Францию, где к 1985 году уже четверть века как был мертв Борис Виан — автор скандального романа «Я приду плюнуть на ваши могилы». Героям, понятно, будет не до Виана, зато не обойдется без Верлена и Рембо — святых покровителей проклятых поэтов. Рембо еще и стремительно сгорел, став символом бескомпромиссной поэтичной юности. фото: кадр из фильма "Лето 85" Мысли о тлене насыщает кадр с первых минут — Алекс одержим смертью и сравнивает ванную с саркофагом, — но становится не языком презрения к бренности жизни, а ниточкой к бессмертию. Очевидно, что писательские амбиции героя, как и любовь, — горячее смерти, а значит, способны ее победить, одарив близких вечной жизнью. Пускай и в формате любящих шаржей: папа-докер-гомофоб, бого- и мужебоязненная мать в исполнении Изабель Нанти , мудрый наставник-писатель, герой-любовник, английская студентка. Подрастешь — проймешь. Ключевой недостаток очередной (!) картины Франсуа Озона — ладной и чувственной, озвученной хитами французского Ретро.FM и аккуратно сконструированной — не в том, что 20 фильмов спустя остроумец и заноза превратился в восторженного Ксавье Долана . Хотя такое преображение для заслуженного артиста, последнее десятилетие, в общем, почти не хулиганившего, — свидетельство хорошей физической формы. Отдавая должное молодости — летом 1985-го Озону было аккурат 18, — режиссер нарушает клятву Алекса «выйти за рамки своей истории». Это прилежное упражнение на тему «Как я провел лето», настигающее зрителя в тот момент, когда котировки юности и лета рекордно высоки (зумеры, вперед, море, жди!), никаких рамок не раздвигает, по-юношески раскрасневшись бормоча милые банальности. Ты будешь жить в моей прозе вечно, садись, пять. «Лето'85» в прокате с 15 октября. Алексей Филиппов