Премия «Золотая маска» вручена полтора месяца назад, но на этом ее история не заканчивается – TeatrHD продолжает проект «Золотая маска в кино», в рамках которого в кинотеатрах страны показывают лучшие театральные постановки минувшего года. После «Ходжи Насреддина» и «Войны и мира» настала очередь одного из самых ярких событий сезона – спектакля «Моцарт. Дон Жуан. Генеральная репетиция», ставшего лидером по количеству номинаций на «Золотую маску». Их было девять, премии получили Евгений Цыганов
за лучшую мужскую роль и Дмитрий Крымов
за лучшую режиссуру. Это первая его постановка в театре Мастерская Петра Фоменко, руководит которым Евгений Каменькович
, давний коллега Крымова по работе в творческих учебных мастерских. Когда будет следующий проект – не известно, в настоящее время Дмитрий Крымов выехал из России. Спектаклю примерно год, попасть на него непросто, поэтому выход киноверсии – бюджетная возможность приобщиться к прекрасному. Тем же, кто-таки смог увидеть его на сцене театра, предлагается еще раз оценить постановку, но уже другим взглядом.
Сюжет строится вокруг генеральной репетиции оперы Моцарта, но превращается в зарисовку одного дня из жизни режиссера, артистов и сотрудников сцены. Пожилой, но все еще не крепкий режиссер Евгений Эдуардович (Цыганов), выходит со стороны зрительного зала и обустраивается в партере. Ради этого часть мест демонтируется, зрители с них пересаживаются. С этого начинается спектакль. На сцене уже суетится помощник режиссера Тагир (Тагир Рахимов
), и молодые оперные исполнители. Демонстративно презрительно настроенный к происходящему, источающий флер былого величия, режиссер начинает репетицию, в ходе которой убивает из ружья разочаровывающих его актеров и находит им замену – среди былых соратников, когда-то актеров, а нынче вышедших на пенсию работников театра, монтеров, уборщиц и других случайно оказавшихся тут старых знакомых. Прогон спектакля – повод показать театральное закулисье в сатирической манере. Крымов соединяет несоединимое: музыку Моцарта с абсурдным юмором, академический вокал с песнями Валерия Леонтьева, фонограмму с живым пением, невероятные трюки с самыми расхожими театральными штампами. Здесь есть настоящая земля и настоящий снег, воздушные шары и модель дымящегося завода, советская мебель и заряженное ружье, гигантская зебра и хрустальная люстра, а также импровизированное кладбище и детская коляска, из которой своими ногами выходит мальчик. Постоянный сценограф Крымова, обладательница нескольких «Золотых масок» Мария Трегубова придумала впечатляющие декорациии и эксцентричные костюмы, в которых также соединяются утрированные наши представления о классическом театре, стереотипные образы изношенных пенсионеров союзного значения и разные неожиданные идеи.
В спектакле принимает участие большое количество актеров, в том числе и самостоятельно исполняющих оперные партии, а также помощники режиссера и ассистенты, которые, как часто бывает у Крымова, являются действующими лицами представления. Главная отличительная черта актеров – пластический грим, представляющий из себя натуралистично выполненные резиновые маски, кардинально меняющие облик исполнителей, состаривающие их на несколько десятков лет. В киноверсии на крупных планах маски, конечно, заметны, в театре – смотрятся абсолютно идентично, хотя и в кино тоже не позволяют угадать, кто под ней, поскольку лишают артиста мимической игры. Лишенные своей природной мимики, артисты сосредотачиваются на взаимодействии друг с другом и движениях своих персонажей, ход действия это позволяет – помимо оперных номеров в постановке много ярких пластических аттракционов. В актерском ансамбле на втором плане солируют самые молодые артисты театра Петра Фоменко – Роза Шмуклер
в роли уборщицы Эльвиры и Александр Моровов
в роли пожилого актера Александра Михайловича (оба не зря получили номинацию на «Золотую маску»). После первых показов зрители гадали, кто играет главную роль в постановке, потому что Евгений Цыганов здесь совершенно неузнаваем и, как все уже отметили, великолепен. Авторитарный Евгений Эдуардович – собирательный персонаж, в нем можно углядеть и Алексея Германа
, и Андрея Смирнова
, и отца Дмитрия Крымова Анатолия Эфроса
, и, очевидно, самого Крымова, коль скоро этот спектакль является для него манифестом, личным романом о взаимоотношении с театром. Пожилой авторитарный режиссер, обломок былого величия, из скрытого страха смерти пытается оставаться на плаву, хватаясь за прошлые успехи и привязанности, и отвергая современное, пока к нему самому, как к Дону Жуану, не приходит Командор. В кульминационной сцене герой Цыганова вспоминает детство на импровизированном кладбище, после чего танцует на столе макабрический танец, сопровождающийся изрыганием из себя оранжевой жижи. Но все закончится хорошо – примирением и принятием. Эта странная и страшная сказка – если не со счастливым, то по крайней мере с милосердным концом.
Главная досада киноверсии спектакля, свойственная многим, к сожалению, записанным на пленку постановкам – беспорядочный и плохо организованный монтаж. Сведением записей с десятка камер занимаются, кажется, телевизионные работники, не понимающие ни кино, ни театра. Множественность точек зрения, призванная расширить театральную вселенную и преподнести представление с разных ракурсов, на самом деле дезориентирует зрителя и отвлекает его от действия, особенно когда монтажер частит со склейками и не держит одного плана больше двух-трех секунд. Да, «Дон Жуан» – сложный спектакль, почти все первое действие персонаж Цыганова сидит в зале спиной к зрителям (для записи перед ним посадили оператора с камерой Mark 3), иногда выходит за кулисы (за ним туда также следует оператор с ручной камерой). Это любопытно, как и заглянуть по ту сторону декорации, за которой тоже происходит что-то, чего зритель в театре никогда не увидит. Однако рваный монтаж с камер разной чувствительности и цветопередачи, поставленных по залу хаотично, навязывает наблюдателю точку зрения и крупность плана без всякого на то основания и убивает авторские замыслы, саму идею театра, а значит и впечатление от созерцания произведения искусства. Непростительно показывать в кадре ноги командора и пломбы во рту Евгения Цыганова во время самой мощной сцены спектакля, когда важно увидеть все целое, а не отдельные части происходящего крупным планом. Идеальной трансляцией была бы, конечно, та, где все действие снято с одной точки общим планом – так, как мы видим это в театре. Пусть даже из дальнего ряда. Поэтому, конечно, счастливчик тот, кто сможет посмотреть «Дон Жуана» Крымова в оригинале. Те же, у кого нет такой возможности, могут последовать по ссылке ниже и купить билет в кино. Потому что посмотреть этот спектакль в любом случае нужно. Смотрите «Моцарт. Дон Жуан. Генеральная репетиция» в кинотеатрах с 5 июня.
Екатерина Визгалова
Премия «Золотая маска» вручена полтора месяца назад, но на этом ее история не заканчивается – TeatrHD продолжает проект «Золотая маска в кино», в рамках которого в кинотеатрах страны показывают лучшие театральные постановки минувшего года. После «Ходжи Насреддина» и «Войны и мира» настала очередь одного из самых ярких событий сезона – спектакля «Моцарт. Дон Жуан. Генеральная репетиция», ставшего лидером по количеству номинаций на «Золотую маску». Их было девять, премии получили Евгений Цыганов за лучшую мужскую роль и Дмитрий Крымов за лучшую режиссуру. Это первая его постановка в театре Мастерская Петра Фоменко, руководит которым Евгений Каменькович , давний коллега Крымова по работе в творческих учебных мастерских. Когда будет следующий проект – не известно, в настоящее время Дмитрий Крымов выехал из России. Спектаклю примерно год, попасть на него непросто, поэтому выход киноверсии – бюджетная возможность приобщиться к прекрасному. Тем же, кто-таки смог увидеть его на сцене театра, предлагается еще раз оценить постановку, но уже другим взглядом. фото: TheatreHD Сюжет строится вокруг генеральной репетиции оперы Моцарта, но превращается в зарисовку одного дня из жизни режиссера, артистов и сотрудников сцены. Пожилой, но все еще не крепкий режиссер Евгений Эдуардович (Цыганов), выходит со стороны зрительного зала и обустраивается в партере. Ради этого часть мест демонтируется, зрители с них пересаживаются. С этого начинается спектакль. На сцене уже суетится помощник режиссера Тагир (Тагир Рахимов ), и молодые оперные исполнители. Демонстративно презрительно настроенный к происходящему, источающий флер былого величия, режиссер начинает репетицию, в ходе которой убивает из ружья разочаровывающих его актеров и находит им замену – среди былых соратников, когда-то актеров, а нынче вышедших на пенсию работников театра, монтеров, уборщиц и других случайно оказавшихся тут старых знакомых. Прогон спектакля – повод показать театральное закулисье в сатирической манере. Крымов соединяет несоединимое: музыку Моцарта с абсурдным юмором, академический вокал с песнями Валерия Леонтьева, фонограмму с живым пением, невероятные трюки с самыми расхожими театральными штампами. Здесь есть настоящая земля и настоящий снег, воздушные шары и модель дымящегося завода, советская мебель и заряженное ружье, гигантская зебра и хрустальная люстра, а также импровизированное кладбище и детская коляска, из которой своими ногами выходит мальчик. Постоянный сценограф Крымова, обладательница нескольких «Золотых масок» Мария Трегубова придумала впечатляющие декорациии и эксцентричные костюмы, в которых также соединяются утрированные наши представления о классическом театре, стереотипные образы изношенных пенсионеров союзного значения и разные неожиданные идеи. фото: TheatreHD В спектакле принимает участие большое количество актеров, в том числе и самостоятельно исполняющих оперные партии, а также помощники режиссера и ассистенты, которые, как часто бывает у Крымова, являются действующими лицами представления. Главная отличительная черта актеров – пластический грим, представляющий из себя натуралистично выполненные резиновые маски, кардинально меняющие облик исполнителей, состаривающие их на несколько десятков лет. В киноверсии на крупных планах маски, конечно, заметны, в театре – смотрятся абсолютно идентично, хотя и в кино тоже не позволяют угадать, кто под ней, поскольку лишают артиста мимической игры. Лишенные своей природной мимики, артисты сосредотачиваются на взаимодействии друг с другом и движениях своих персонажей, ход действия это позволяет – помимо оперных номеров в постановке много ярких пластических аттракционов. В актерском ансамбле на втором плане солируют самые молодые артисты театра Петра Фоменко – Роза Шмуклер в роли уборщицы Эльвиры и Александр Моровов в роли пожилого актера Александра Михайловича (оба не зря получили номинацию на «Золотую маску»). После первых показов зрители гадали, кто играет главную роль в постановке, потому что Евгений Цыганов здесь совершенно неузнаваем и, как все уже отметили, великолепен. Авторитарный Евгений Эдуардович – собирательный персонаж, в нем можно углядеть и Алексея Германа , и Андрея Смирнова , и отца Дмитрия Крымова Анатолия Эфроса , и, очевидно, самого Крымова, коль скоро этот спектакль является для него манифестом, личным романом о взаимоотношении с театром. Пожилой авторитарный режиссер, обломок былого величия, из скрытого страха смерти пытается оставаться на плаву, хватаясь за прошлые успехи и привязанности, и отвергая современное, пока к нему самому, как к Дону Жуану, не приходит Командор. В кульминационной сцене герой Цыганова вспоминает детство на импровизированном кладбище, после чего танцует на столе макабрический танец, сопровождающийся изрыганием из себя оранжевой жижи. Но все закончится хорошо – примирением и принятием. Эта странная и страшная сказка – если не со счастливым, то по крайней мере с милосердным концом. фото: TheatreHD Главная досада киноверсии спектакля, свойственная многим, к сожалению, записанным на пленку постановкам – беспорядочный и плохо организованный монтаж. Сведением записей с десятка камер занимаются, кажется, телевизионные работники, не понимающие ни кино, ни театра. Множественность точек зрения, призванная расширить театральную вселенную и преподнести представление с разных ракурсов, на самом деле дезориентирует зрителя и отвлекает его от действия, особенно когда монтажер частит со склейками и не держит одного плана больше двух-трех секунд. Да, «Дон Жуан» – сложный спектакль, почти все первое действие персонаж Цыганова сидит в зале спиной к зрителям (для записи перед ним посадили оператора с камерой Mark 3), иногда выходит за кулисы (за ним туда также следует оператор с ручной камерой). Это любопытно, как и заглянуть по ту сторону декорации, за которой тоже происходит что-то, чего зритель в театре никогда не увидит. Однако рваный монтаж с камер разной чувствительности и цветопередачи, поставленных по залу хаотично, навязывает наблюдателю точку зрения и крупность плана без всякого на то основания и убивает авторские замыслы, саму идею театра, а значит и впечатление от созерцания произведения искусства. Непростительно показывать в кадре ноги командора и пломбы во рту Евгения Цыганова во время самой мощной сцены спектакля, когда важно увидеть все целое, а не отдельные части происходящего крупным планом. Идеальной трансляцией была бы, конечно, та, где все действие снято с одной точки общим планом – так, как мы видим это в театре. Пусть даже из дальнего ряда. Поэтому, конечно, счастливчик тот, кто сможет посмотреть «Дон Жуана» Крымова в оригинале. Те же, у кого нет такой возможности, могут последовать по ссылке ниже и купить билет в кино. Потому что посмотреть этот спектакль в любом случае нужно. Смотрите «Моцарт. Дон Жуан. Генеральная репетиция» в кинотеатрах с 5 июня. фото: TheatreHD Екатерина Визгалова
Иван Ожогин: биография Иван Ожогин – актер, сыгравший множество ролей, талантливый певец и звезда многих популярных мюзиклов. Обладатель ...
→ Подробнее:)
