Может — сердца, а может — стук в дверь: японский макабр в альманахе «Маньяк Дзюндзи Ито» - «Рецензии»

На Netflix вышел хоррор-сборник «Маньяк Дзюндзи Ито» — аниме, демонстрирующее за 12 эпизодов 20 не самых очевидных сюжетов из библиотеки «японского Стивена Кинга ». Алексей Филиппов рассказывает, почему экранизации Дзюндзи Ито всегда проигрывают оригиналу — и какие новеллы все-таки не стоит пропускать. Дзюндзи Ито — глыба. Объект легенд, как какой-нибудь мыс Горн. Наверняка в Японии немало хоррор-мангак, но настолько узнаваемых — попробуй сыщи. Отсюда ленивый ярлык «японский Стивен Кинг » — в значении, видимо, человек, который заслоняет жанр. Работает самим собой. Во всяком случае авторский стиль бывшего стоматолога — в первую очередь, изобразительный — ни с чем не спутаешь. Его манеру кратко излагать космические страхи, впрочем, — тоже. Читать Роль Стивена Кинга в культурной жизни России Отсюда такой интерес к копродукции Netflix и студии Deen. Последняя не то чтобы входит в число зубров индустрии, а с точки зрения громких вывесок — скорее разбазаривает символический капитал 1980-х. Именно тогда легендарный Мамору Осии делал здесь «Несносных пришельцев», экспериментальное «Яйцо ангела», чуть не стоившее ему карьеры, и «Полицию будущего», которая позволила режиссеру выйти из крутого пике. В 2018-м студия уже выпускала альманах с незамысловатым названием «Коллекция Дзюндзи Ито» — и вот теперь премьера на Netflix, сулящая сюжеты, мягко сказать, неочевидные. Для начала сам Ито — при всем бесспорном величии — пишет много и (с точки зрения формы) мелко. Любой сравнительно продолжительный сеанс знакомства с его мифологией неизбежно приводит к тому, что машинерия саспенса, фирменные ракурсы и откровения хаоса начинают повторяться. Это не тот автор, которого можно читать с любого места и в любом количестве, хотя визит в его миры практически гарантирует моменты оцепенения, повышающейся тревожности и даже подлинного ужаса. Проще говоря, задумывая экскурсия в морочный Итолэнд, это предприятие нужно как следует продумать. И студия Deen изобразила работу мысли в этом направлении. Читать «Жилой комплекс С» — береговой лавкрафтианский хоррор «Маньяк» — это сборник безнадежных историй, которые условно связаны видениями безумца, записывающего жуткие галлюцинации собственной кровью на стенах психиатрической лечебницы. Мало того, что такая эдгарпошлая (sic!) рамка несколько обесценивает степень ужаса внутри новелл, так еще и уводит логику японского хоррора в сторону более понятного, видимо, зрителям западного нарратива. При том что новеллы продолжают работать совсем не в психоаналитическом виде, то есть подсовывать смотрящим загадки без отгадок или абсурдные кошмары бытия, за которыми не всегда стоят простые социальные опасения. Вроде общественного давления, ситуаций неравенства или религиозного кризиса. Самое гипнотизирующее в произведениях Дзюндзи Ито — «текстура реальности». Его неприметные персонажи — как правило с кукольной внешностью: острые подбородки, тонкие черты, торчащие реснички. Их быт — заперт в череде интерьеров и ландшафтов на грани банальности: комнатушки, школы, переулки, корридоры, горные дороги, берег моря. Нездешний ужас просачивается как вирус, плесень, проклятье. Откровения героев подобны тому, что уже нельзя развидеть. И в нужный момент Ито изображает мутации — тела и сознания — с педантичностью биолога: никакиго «неописуемого». Читать В чем феномен «Истребителя демонов» Перенести это хотя бы на малый экран — задача не из простых: индустриальные дедлайны подталкивают студии халтурить. Вот и Deen прибегает к неказистой компьютерной графике, загубившей, например, «Рыбу» — и не кого-нибудь, а истребляющей демонов ufotable. Студии, которая-де сегодня задает планку телевизионного качества аниме. От «Маньяка», конечно, такого не ждали, но анимация, так сказать, среднего уровня — с обилием статики и даже небрежности — не всегда создает ту атмосферу, что ассоциируется с макабром мэтра. И дело не в том, что «манга лучше» — задача же была подобрать не самое известное, а значит — не обязательно беспроигрышное. В конце концов, над экранизацией культовой «Спирали» Хироси Нагахама педантично бьется уже четвертый или пятый год, перенося дату премьеры, потому что качество все еще не соответствует совершенству оригинала. Просто «Маньяк» производит впечатление хаотичной, поспешной выборки — с такой же на ходу придуманной «легендой» и не ужасной анимацией, но просто сданной в срок. Читать Больше новостей и обзоров аниме — в телеграме Ито, конечно, свою часть дьявольской сделки выполнил — и в альманахе встречаются сильные истории. Просто ни в сумме слагаемых, ни в отдельно взятых новеллах «Маньяк» не предлагает практически ничего осмысленного. Разве что иногда включается слегка кислотный цветокор («Фургончик с мороженым», «Задира»), видеоряд выцветает под стать названию («Плесень») или предлагает кокетливую стилизацию под видоискатель фотоаппарата («Томиэ: Фото»). Вот и весь сказ. ТОП-6 ЭПИЗОДОВ «МАНЬЯКА» Чтобы не заканчивать на похоронной ноте — все-таки избранные сюжеты способны пощекотать нервы и фантазию, — будет уместно назвать, скажем, шестерку фаворитов. Смотреть ли остальные — решайте сами. 6. «Невозможный лабиринт» Буддистское «Солнценстояние» на минималках: путешествие в горы двух школьниц оборачивается плутанием по экзистенциальному кризису. Классический трюк Ито, когда внутренняя дисгармония персонажа входит в резонанс с сомнениями космического масштаба. 5. «Тварь на берегу» Простенькая история о неведомом морском гаде, выбросившемся на мирный японский берег, шокирует не столько содержимым желудка твари, сколько озвученным вопросом. «Могут ли люди быть паразитами в чьем-то организме?» Камера многозначительно показывает природные глубины. 4. «Томиэ: Фото» Неотразимая Томиэ Каваками — героиня, с которой творческий путь Дзюндзи Ито практически и начался. История про фотокружок и зачатки рыночных отношений в старшей школе симпатично обыгрывает дилемму «быть» или «казаться», чьи масштабы в обществе выросли как раз благодаря злосчастным фотокамерам. 3. «Слои страха» Страшилка, отсылающая к случаям гибели археологов от неизвестных сегодня болезней, законсервированных в древних гробницах, принимает характер проклятия, которое может питать человеческая сентиментальность. В частности — материнская. 2. «Плесень» Дзюндзи Ито at his best: рядовая ситуация о неприятных жильцах в доме оборачивается боди-хоррором с лавкрафтианским ландшафтным (или интерьерным?) дизайном. 1. «Воздушные шары — висельницы» Ну и черепушка на вершине скелета — загадочная и безысходная история об убийственно раздутом эго современного человека. Очень телесно, компактно и находчиво. Алексей Филиппов