Юлия Трофимова: «Все врут – и себе, и другим» - «Рецензии»

В российский прокат выходит «Лгунья

», где 17-летняя Ева в исполнении Елизаветы Ищенко

, устроившись на летние каникулы в кафе-мороженое, случайно вызывает на себя гнев некогда известного артиста Воронова (комик Стас Старовойтов

). Ева от его наглости убегает во двор, но Воронов пытается ее догнать, и тут образуется невесть откуда взявшаяся толпа, постановляющая, что Воронов пытался изнасиловать Еву, которая не отрицает домыслы. Мы поговорили с режиссером и соавтором сценария Юлией Трофимовой

об основанной на реальных событиях книге, которая легла в основу картины, провокационности темы женского насилия на российской почве, правде и паутине лжи, которой обрастают герои, чутье на небанальные образы и вере не в хороших людей, но в хорошее в людях.

В одном из своих интервью ты говорила, что читаешь почти все книги, которые связаны с подростками. Когда к тебе попала книжка израильской писательницы Айелет Гундар-Гошен, ты сразу поняла, что она может стать основой для фильма?
Я вообще очень люблю читать – не только про подростков. Конкретно эта книга мне запала в душу, когда о ней написала известный литературный критик Галина Юзефович. Это был 2020 год, когда книга только вышла в России. Я ее прочитала, она мне понравилась, но об экранизации я даже не думала. И только когда мы с продюсером Катериной Михайловой уже сняли «Страну Сашу» и я размышляла над материалом для второго полного метра, то вспомнила, что из последнего меня зацепила «Лгунья», совсем не очевидное для экранизации произведение. Специфика у нее все-таки не российская, так что и вопрос, надо ли ее адаптировать для России, стоял. Но почему-то мне показались важными те универсальные темы, которые эта книга затрагивает.
После Московского Международного кинофестиваля, где «Лгунья» получила гран-при программы «Русские премьеры», и других смотров, где уже успели показать фильм, ты, наверное, читала рецензии, многие из которых затрагивали как раз провокационность картины. Осознавала ли ты, что в России, где пока еще мало снимается кино о насилии над женщинами, особенно несовершеннолетними, «Лгунья», где ты заходишь на эту территорию в несколько ином контексте, может нажать на больные точки?
Конечно, в этом заключался основной риск, но «Лгунью» я не позиционирую как рассуждение на тему движения #MeToo, обвинений в изнасиловании женщин или как масштабное полотно о том, как обстоят дела с женщинами и их правами у нас в стране. Наше кино вообще не об этом, а о том, что вне зависимости от гендера любая неправдивая вещь вдруг может стать правдой, принятой большинством. На мой взгляд, фильм, как и книга, пытается ответить на вопросы, что такое правда, как понять, где правда, а где – нет, и как защититься от категоричности толпы. Я понимаю, что будет много людей, которые во главу угла поставят совсем другую тему и скажут, что постановка упомянутых выше вопросов преждевременна для нашей страны, которая еще не прошла этап «сама виновата». Но подчеркну, что наша «Лгунья» – это не попытка защитить мужчин или опорочить женщин, не социальная драма, как пишут некоторые, кажется, еще не посмотрев фильм, а, скорее, сатира на то, что любое общественное мнение может оказаться неверным, что им могут манипулировать, что страшны любые перегибы, вне зависимости от того, обвиняешь ты мужчину или женщину.


Читать
Правда или действие: рецензия на фильм «Лгунья»



Обсуждала ли ты с актерами эту концепцию правды или (без)действия, которая оборачивается некой паутины лжи, затягивающей в том числе главную героиню?
Мы в принципе строили фильм на том, что все врут, так что каждый актер для своего героя определял, в чем его неправда, и именно эту неправду играл. В «Лгунье» нет ни одного честного героя – все врут и себе, и другим.
Я, кстати, читала в твоем интервью «Искусству кино», что ты не любишь героев хороших или плохих, а изначально ищешь в них червоточинку. Хотя ты давала то интервью к «Стране Саше», а вовсе не к «Лгунье», после которой у тебя, кстати, вообще другой стилистически проект «Большая земля».
Эти три фильма действительно очень разные. «Страна Саша» для меня более атмосферное, но реалистичное повествование. «Лгунья» – сатира с утрированными персонажами и выкрученными цветами, более акцентированным визуалом. «Большая земля» – настоящая драма. Мне кажется, что кино, как и литература, нужны, чтобы добавлять что-то новое в наше знание о человеке, характерах и жизни. Поэтому чем сложнее герои, чем больше в них намешано плохого и хорошего, тем мне интереснее.

Получается, ты не веришь в хороших людей?
Я верю в хорошее в людях. Больше всего мне интересна борьба хорошего и плохого в человеке, какую сторону он выбирает, как он идет к свету и к добру. Мне, кстати, всегда важно иметь надежду и свет в конце любой драматической истории. И в целом я верю, что в человеке побеждает добро, несмотря на то что в нем очень много демонов.
Расскажи про артистов – как ты пришла именно к такому неформальному дуэту уже довольно популярной Елизаветы Ищенко и комика, который редко появляется в кино, Стаса Старовойтова?
В идеальном мире я хотела бы открыть новый дуэт, как в «Стране Саша» получилось с Марком Эйдельштейном и Машей Мацель, но в «Лгунье» у меня было меньше времени. Лиза изначально идеально вписывалась в фильм, но я всегда ее будто бы придерживала, потому что думала: вдруг повезет найти новую звезду. На кастинг приходили хорошие талантливые девчонки, но я всегда мысленно сравнивала их с Лизой. Поэтому я в какой-то момент решила отбросить свои амбиции и взяла Лизу, от работы с которой осталась в восторге. Со Стасом тоже получилось любопытно. Мы с кастинг-директором Володей Головым думали, как расширить список не актеров на эту роль. Например, найти какого-то шоумена с бэкграундом, звезду, который теперь уже не звезда. В какой-то момент даже думали про Шуру, но остановились на уровне идеи. Когда на кастинг пришел Стас, он даже ничего особо не играл, работал на своей органике, ему сразу досталась первая сцена с обвинениями героини. И он сделал все настолько убедительно, что мы решили поработать именно с ним.


Читать
Там, где живут краши: рецензия на фильм «Страна Саша»



Если возвращаться к провокационности темы, ты обсуждала со Стасом его роль? Все-таки его герой – с тем самым бэкграундом – может же наложить отпечаток на профессиональную судьбу.
Мы даже это не обсуждали. Стас свободен от подобных опасений, ему наоборот очень хотелось сниматься, и он был готов к любым экспериментам.
Марьяна Спивак в «Лгунье» предстает в не характЕрной для себя харАктерной роли, какой у нее, кажется, на экране пока и не было.
Это правда. Мне было интересно, как Марьяна сможет выкрутить на максимум такую следовательницу, которая ненавидит всех мужиков. Хотя сейчас понимаю, что даже не могу объяснить, почему именно она пришла мне в голову для этого образа.

Так получается, что твои фильмы, как, кстати, и сериалы, открывают или новые имена, или новые грани уже известных зрителям актеров. Это какое-то врожденное чутье? Или повлияло то, что ты в довольно сознательном возрасте, сделав успешную карьеру в экономической сфере, вдруг пришла в режиссуру – то есть долгое время воспринимала российское кино, скорее, как зритель?
Я не ставлю перед собой задачу неожиданно сработать против типичного образа актера или актрисы, но, наверное, у меня как у зрителя есть интуитивное желание не смотреть одно и то же много раз. А в силу опыта и зрелости есть еще и понимание природы характера человека, поэтому, когда я встречаюсь с актерами, мне важно с ними поговорить и понять, что они за люди. И чем больше актеров и их человеческих характеров я узнаю, тем мне приходит больше неожиданных мыслей, где те или иные актеры смогут сыграть по-новому. Не знаю, как еще это объяснить. Чаще всего, когда мне дают сценарий, или когда я сама пишу, у меня в голове сразу же возникают один-два кандидата на роль. Когда мы делали мой первый полный метр «Страна Саша», то шли прям широкими мазками, а сейчас я знаю уже больше актеров и доверяю своей интуиции.
Твой путь довольно интересен: ты начинала с короткометражек, и, с учетом опять же того, что пришла из вообще другой профессии, казалось, что долго шла к первому большому проекту, а сейчас у тебя и полные метры, и успешные сериалы, причем все будто бы произошло в одночасье. Сейчас ты себя считаешь востребованным режиссером или все-таки еще начинающим?
Я несколько лет параллельно развивала много проектов, поэтому получилось так, что многие выстрелили, как ты говоришь, в одночасье. Сейчас я продолжаю много писать сама, но и предлагают мне достаточно много, так что можно отказываться и выбирать материал. И я иногда отказываюсь, потому что мне всегда важна в истории связка со мной. Так что я бы отнесла себя уже точно не к начинающим режиссерам.


Смотреть онлайн
Сериал Юлии Трофимовой «Гопожа»



Интересно еще, что твои фильмы «Страна Саша» и вот теперь «Лгунья» касаются подростков, то есть такой young, а сериалы «Госпожа» и «Я "любила" мужа» – очень adult.
В скором времени у меня, надеюсь, будет интересный young в сериальном мире – пока не могу говорить об этом. Но я вообще не разделяю эти возрастные стереотипы. Да, меня волнует тема взросления, но она вечная, можно и в старости взрослеть. Если говорить про работу, то меня интересуют подростки, во взаимодействии с которыми на съемках рождается уникальная энергия. Но и взрослые темы меня тоже волнуют.
Если говорить как раз про сериалы, то в таком коммерческом сегменте тебе сейчас больше предлагают проекты про женщин? Расширю вопрос: с учетом появления интересных женщин-режиссеров в нашей индустрии нет ли такого, что теперь к ним идут с однотипными проектами? И не предлагают условные боевики, триллеры или брутальные драмы?
Мне вообще одно время предлагали снимать только подростковое кино. Продюсерское мышление действительно работает достаточно клишировано. Сейчас спектр того, что мне предлагают, расширился, но это всегда околоженская тематика. Триллеры, хорроры не предлагают. И экшены тоже, но их я сама не хочу снимать, я даже как зритель их не смотрю. А вот психологические триллеры мне нравятся, но у меня пока даже в разработке нет таких вариантов, так что это было бы любопытно.

Во многих проектах у тебя еще есть комедийный аспект, который, как утверждают продюсеры, сейчас особенно востребован зрителями. Ты вообще согласна с тем, что в кино наступило время эскапизма, чтобы зритель отдохнул от новостей?
Есть ощущение, что сейчас снимаются только одни комедии, хотя я уверена, что это не так. Я сама раньше говорила, что не человек комедий, хотя все время снимаю драмеди, потому что на 100% серьезно в 90-минутном фильме говорить невозможно, как и в жизни. Мы же все равно подпускаем шутки, иронизируем над собой, над другими, и это, на мой взгляд, важно сохранить в кино. Однако в «Большой земле», которую мы недавно досняли, вообще не до шуток, и такой жанр тоже допустим. Я как раз думала, что создана для настоящей драмы, но после съемок «Большой земли» поняла, что бесконечно снимать драмы не смогу, это эмоционально очень тяжело.
Читатели нашего сайта часто ругают за слово «драмеди» и ставят в укор, что есть советские «трагикомедии». Эти два поджанра, по твоему мнению, разные?
Они отличаются степенью выкрученности драматичных и комедийных экстримов, то есть я легко могу представить, как в трагикомедии кто-то умирает, но мы шутим по этому поводу, а в драмеди сглажены все углы, и авторы существуют в более узком поле в плане юмора, в том числе. Возвращаясь к «Лгунье» именно в таком контексте, – она вряд ли трагикомедия, но и не драмеди. У нее свой жанр, поэтому трудно ее запихнуть в какую-то коробочку. В этом тоже был риск – мы нащупывали тон, пытались балансировать на тонкой грани.


Читать
Артем Быстров и Анастасия Куимова станут сводными братом и сестрой в картине «Большая земля»



Такая социальная сказка, в которой ложь, да в ней намек?
Это, кстати, прикольно.
У тебя же дальше планируется «Аленький цветочек». «Лгунья» тебя своим визуальным сказочным мотивом подвела к тому, что именно в этом теперь уже популярном жанре можно дать и сатиру, и трагикомедию, и драмеди?
Возможно, да, хотя у меня давно был внутренний запрос на сказку, поэтому я сама ее себе, если так можно сказать, предложила, хотя сам фильм выйдет еще, конечно, нескоро. В сказке можно завуалировать то, о чем ты действительно хочешь сказать, – в советское время недаром многие режиссеры пользовались этим жанром. Но главное, что есть огромное поле для визуальной деятельности, что не всегда в наших драмеди, комедиях или трагикомедиях возможно. В сказке можно создать свой мир, и очень круто попробовать это сделать. «Аленький цветочек» при этом я считаю темной сказкой с большой долей драматических элементов, то есть это не будет чистым развлечением.
И вопрос, который я задаю всем: чего тебе сейчас не хватает в российской киноиндустрии?
Я как фанат ромкомов, тех самых классических из 90-х, удивляюсь, что подобных современных фильмов не так много. Мне все время говорят, что ромкомы плохо собирают, и зрители смотрят такие фильмы в лучшем случае на платформах, но и там я не нахожу подобные форматы, поэтому смотрю условный «Отпуск по обмену» – кстати, очень изобретательно сделанное и круто сыгранное кино. Но вообще мне сейчас, конечно, не хватает смелости – в разнообразии жанров и тем, в способе разговора со зрителем. Например, у нас с Женей Громовой есть несколько сценариев, исследующих поле эротики и отношений семейных пар, и мы часто слышим, что сценарий «классный, но слишком смелый». Вот хотелось бы, чтобы наша индустрия позволила себе такие «слишком смелые» проекты.
«Лгунья» в российских кинотеатрах с 5 сентября.
«Лгунья»
Маша Токмашева