Сергей Лобанков: «Однажды я даже сыграл газету» - «Интервью»

---

---

Зрители традиционно делят мультипликацию на рисованную, кукольную и 3D. В принципе, этого достаточно для общего понимания, остальное – нюансы. Но для профессионалов, весьма существенные. Когда сегодня по новому зданию «Союзмультфильма» водят экскурсии, обязательно заглядывают в зал под название «мокап», чтобы показать гостям экзотические зрелище: люди в черных обтягивающих комбинезонах, обвешанные маркерами, с GoPro на шлемах выполняют странные движения посреди пустого пространства, а по всему периметру зала их снимает множество камер. А ведь это тоже анимация. Технология motion capture переводится как «захват движения». Люди в униформе – те же аниматоры, только работают не с помощью карандашей или пластилина, а своим собственным телом. Они одушевляют трехмерных персонажей, работают, как настоящие актеры в игровом кино, только их мимика и пластика передаются на экран посредством компьютерной графики и с этого момента принадлежат персонажам несуществующим.
В 30-50-е годы прошлого столетия актеры тоже снимались в мультфильмах. Правда, затем кадры с их игрой перерисовывались на бумагу, отчего движения персонажей становились более реалистичными. Так оживала, например, Белоснежка у Диснея. Применяли «ротоскопирование» (так называлась эта технология) и на «Союзмультфильме» – вспомните «Ночь перед Рождеством», «Каштанку» или «Сказку о рыбаке и рыбке». Сегодня, благодаря компьютеру, этот процесс стал гораздо менее трудоемким и применяется преимущественно в 3D. Только вот артистов, в совершенстве владеющих этим мастерством, единицы. И патриархом мокапа считают Сергея Лобанкова

, стоявшего у истоков отечественной анимационной 3D индустрии. Для Кино-театр.ру с Лобанковым поговорил шеф-редактор киностудии «Союзмультфильм» Сергей Капков

.

фото: Scream School
Сергей, вы можете оживить все?
Нет. Но многое. Это могут быть и реалистичные персонажи – для компьютерных игр и кино, могут быть немного стилизованные – для анимационных сериалов, и «мультяшные», например, Крокодил Гена и Чебурашка. Могут быть даже предметы. Я однажды сыграл газету «Известия» для одного рекламного ролика. Принцип один и тот же: актер двигается, а компьютер считывает движение. Помахал рукой, покрутил головой – персонаж делает то же самое.
Этому где-нибудь учат?
Нет. Тонкости ремесла, как в старину, передаются из рук в руки, из уст в уста. Если ты надел этот костюм, еще не значит, что все получится. Надо учитывать массу нюансов: одним глазом смотреть на монитор, чтобы движения персонажа читались правильно, чтобы его контуры не «протыкались» другими предметами, другим глазом нужно ориентироваться в виртуальном пространстве среди локаций, которых на съемочной площадке нет, они внутри компьютера и видны только на экране мониторов. Также надо реагировать на запись голосов и попадать в звук своего персонажа. Ну, и, конечно, играть актерски, импровизировать.
Не каждому это дается. В нашем деле один человек может сыграть нескольких персонажей с разными характерами в одной сцене. Вот беседуют четверо: мальчик, старик, девушка и, допустим, инопланетянин. Надо по очереди сыграть каждого из них, правильно спланировав расстановку в кадре. Понимаете? Но и это не самое главное. Надо добиться, чтобы персонаж стал живым, а не просто правильную позу сделать. Позу и движение потом можно поправить, подредактировать. Важно передать не только верное физическое действие, но и эмоцию, нерв персонажа. Кто это может? Спортсмены, актеры, мимы? Не знаю. Я в своё время преподавал в институте культуры, и очень немногих смог пригласить к себе попробовать. А получилось вообще у одного. Это Дима Жернаков. Он и сегодня помогает мне мокапить – так мы называем наш съёмочный процесс.
Где же вы сами получили образование?
Моя профессия, согласно диплому, – режиссер эстрады и массовых представлений. Я из Самары, родился через десять лет после Великой Отечественной войны. Родители все время работали, я был предоставлен сам себе. В седьмом классе задали сочинение на тему «Кем бы ты хотел стать?» Я не мог ничего конкретного придумать, но что-то двигало моей рукой: «Я хочу стать режиссером…» Почему? К театру в родне никто никогда никакого отношения не имел. В киноклубе иногда показывали елочные представления. Но рука дописала: «…кино…» Видимо, потому что смотрел фильмы. И потом рука поставила точку: «…мультипликации»!!! Какой режиссер? Какая мультипликация? О чем я тогда думал? Много лет прошло, но в результате то, что я случайно запрограммировал, то и состоялось.

фото: Личный архив
Но вы же не сразу к этому пришли?
Окольными путями. В те же школьные годы я был сильно увлечен пантомимой. Сам пытался освоить какие-то элементы. Просто фанател – собирал из журналов и газет вырезки, связанные с этим жанром. Помню телефильм «Мим Марсель Марсо». Поздно вечером я лежал в кровати, смотрел в телеэкран и копировал в памяти все эти кадры. Могу пересказать их до сих пор! В 1970 году наша семья переехала в Тольятти, нам дали квартиру – родители работали на строящемся ВАЗе. В городе открылась цирковая любительская студия. Я ее посещал, учился жонглировать, по проволоке ходить, участвовал в городских концертах с номерами пантомимы. А потом поступил в ГИТИС на эстрадное отделение.
Пантомиму тоже в ГИТИСе совершенствовали?
Нет, в студии при Театре пластической драмы Гедрюса Мацкявичюса. Это был уникальный коллектив. Все спектакли шли без единого слова. Весь драматизм ситуаций, эмоции, страсти, чувства передавались посредством движений. Музыка, пластика, выразительный жест, элементы пантомимы и клоунады, танец. Это те средства, которыми мы «разговаривали» со сцены со зрителем. С 1979 года я бегал туда на занятия, а уже через год меня приняли в коллектив, хотя я еще был студентом. Там я поставил свой дипломный спектакль по рассказам О Генри, и он остался в репертуаре. Так что Театр пластической драмы стал моим вторым образованием. Все, что я знаю и умею, чем владею и чему учу – все это благодаря Гедрюсу Мацкявичюсу и его театру.
В 1989 году коллектив распался. Время наступило такое, что надо было работать много, чтобы выжить: я служил в театре «Школа драматического искусства» Анатолия Васильева, преподавал в Музыкальном театре юного актёра, участвовал в качестве постановщика по пластике в театре у Алексея Рыбникова, вел практические курсы в Италии, Испании, Германии, Швейцарии, Южной Корее. Параллельно ставил спектакли или отдельные пластические эпизоды в самых разных театрах, в цирке. Например, участвовал в работе над спектаклем «Неаполь город миллионеров» в Театре сатиры с Ольгой Аросевой и Спартаком Мишулиным.
С вашей творческой активностью неудивительно, что вы оказались в анимации.
И сразу в «Пилоте». В 1997 году раздался телефонный звонок: предложение пройти кастинг на телеведущего. Я уточнил: «Вы ничего не перепутали? Я молчащий актер». Запускалась первая телепередача с виртуальными персонажами «Чердачок братьев Пилотов». Это была идея режиссера «Пластилиновой вороны», создателя студии «Пилот» Александра Татарского. Для одушевления анимационных ведущих посредством мокапа нужен был пластический актер. Я пришел на кастинг в Хохловский переулок, там тогда располагалась студия. Увидел множество людей, женщину в «космическом» костюме с проводами. Как оказалось, это – инструктор из Парижа, которая передавала таинства мокапной профессии. Почувствовал что-то свежее, новое. Кастинг прошли всего двое: я и Боря Линников. Я должен был «двигать» персонажей, а Боря делать липсинг – мимику и артикуляцию. Это и стало слиянием с анимацией. С сентября 1997 года по сей день я этим занимаюсь.

фото: Личный архив
Это был совершенно новый жанр, никаких образцов вокруг не существовало, опыта – ноль. Как вы работали?
Виртуальных ведущих, которые общались бы с живыми людьми, да еще и на актуальные темы, не существовало даже на Западе. Двигателем был Александр Татарский. В «Чердачке» ведущими были братья Пилоты, раньше они были известны как герои мультфильма «Следствие ведут Колобки» того же Татарского и Игоря Ковалева. Они допрашивали своих гостей о детстве, об играх, о любимых игрушках, сладостях. Первыми участниками программы были Николай Дроздов и Людмила Гурченко. Декорации выстроили в ДК Автодорожного института. Гости рассаживались на диване и общались с пустым местом, а на видео потом нами вписывались персонажи. Редакторы сидели за кадром и подавали реплики. Исходя из записи, импровизаций, сценарий дописывался со стороны персонажей – надо же было реагировать на реплики гостей. Братьев Пилотов озвучивали Александр Леньков и Александр Пожаров. Нам приносилась авишка с видео и репликами всех участников шоу, и мы разыгрывали уже виртуальных персонажей прямо в кадре. Я играл и Шефа, и Коллегу по очереди, а Боря делал обоим липсинг. По структуре и производству это была непростая передача, и до сих пор никто такого не повторил.
А шоу «Мультличности»?
Нет. У них все герои были только виртуальные персонажи в виртуальном пространстве. Это проще. А в «Чердачке» и потом в программе «Тушите свет!» в кадре наши виртуальные герои общались с живыми людьми. Так называемая совмещёнка. Это технологически сложнее. У нас была приобретена на тот момент правильная конфигурация мокапной техники, благодаря чему мы могли в реальном времени(!) анимировать и тело персонажа, и мимику, и пальцы. В 1997 году это была революция! До сих пор некоторые студии не могут этого делать сразу. Передача выходила раз в неделю, и надо было за пять дней снять и смонтировать 24 минуты анимации! Причем, в программе уже появилось много рубрик, масса второстепенных персонажей и даже музыкальные клипы, которые придумывали мы сами, с режиссером Олегом Базиловым. Никаких раскадровок не было, монтаж у режиссера рождался в голове. Брался, например, клип Андрея Макаревича, туда интегрировался Коллега – мы просто «вписывали» его поверх видео. Он должен был парить в виде ангела над артистами. Я садился в кресло без спинок, а меня туда-сюда за веревки возили – будто я летаю… А вспомните, как выглядели Шеф и Коллега! Они же непропорциональные были, совершенно неприспособленные для мокапа. Двигаться надо было, учитывая и их нестандартные фигуры, и характеры, ну и музыку, конечно. Первые мокапные герои на ТВ, совершенно для этого не приспособленные, это моя гордость.

фото: Личный архив
А как появился следующий проект «Тушите свет!»?
Когда «Чердачок» закрылся после дефолта, ребята-сценаристы предложили идею вечернего проекта для взрослых на злобу дня, который вели бы виртуальные персонажи, чьи прототипы Хрюша и Степашка. За основу взяли тех же Шефа и Коллегу. С моделлерами было плохо, 3D только развивалось. Ребята сконструировали персонажей из предыдущих, текстуры поменяли – появились ватник и пиджак с галстуком. Канал НТВ выделил нам для тестов двух ведущих – Жанну Агалакову и Марианну Максимовскую, но в результате – уже надолго Льва Новоженова. Художник Толя Тур придумал пластилиновую студию с морской миной вместо зелёного нтвшного шара. Я работал снова один – комплект датчиков на проводах (это была ещё электромагнитная система) был единственным. Даже когда придумали новых героев – корреспондента Филю, экспертов, все приходилось делать самому. А эфир уже был не еженедельным, а ежедневным! В этом тоже был интерес, плюс спортивный драйв. В пять часов вечера отдавали всю нашу работу на монтаж, а в девять шел эфир. Надо было еще и в пробки не попасть! Водитель несся в Останкино на всех парах, иногда мотоцикл выручал. Бывало, выпускающий режиссер стоял у бетакама, и кассета вставлялась чуть ли не за секунду до начала. За всю историю проекта не успели на эфир всего один раз, пошел резерв.
У Александра Татарского был знакомый американский продюсер, которому он рассказал о передаче «Тушите свет!» и её производстве. Тот выслушал и сказал: «Такой взрослый, уважаемый человек, а врете». Он не поверил, что у нас возможен такой формат: ежедневно 18 минут самой актуальной информации день в день с анимационными персонажами. Но мы делали это!
В этот период вы явно не могли заниматься ничем другим и оставили театр.
Ничего подобного! Параллельно все равно были и театр, и мюзиклы, я ничего не бросал! Все время оказывался в интересных проектах. В пять часов, сдав свою работу в «Пилоте», бежал на репетиции и спектакли. Причем, одновременно возникали и другие телепрограммы: «Кремлевский концерт», «Прогноз погоды» с Цельсием и Фаренгейтом. Был куплен второй комплект оборудования, я подыскал партнера в помощь себе, я о нём упоминал в начале разговора, и мы параллельно работали. Ему пришлось разруливать все эти проекты одному, когда я лежал в больнице после «Норд-Оста»…
Как? Вы были среди заложников на Дубровке?
Да, я был режиссёром по пластике, по движению. Принимал теснейшее участие в рождении этого мюзикла. Кроме того, я отвечал еще и за детскую группу. Ребятишки не должны работать каждый день, поэтому было три состава – всего 39 человек. Более того, они вырастают, и надо было постоянно готовить смену, заниматься, репетировать. Я фактически каждый вечер был там.
В тот день мы отыграли первое отделение и должны были отпустить детей – во втором отделении они не участвовали. Но планировался большой концерт в зале «Россия», составленный из номеров самых известных мюзиклам мира. Я поставил с нашими детьми два номера из «Оливера Твиста». И я остался с ними репетировать. Вот так мы все и попали в заложники… Больница, санаторий… Надолго тогда выпал.
Я не понимаю, как один человек может столько работать! Это же трудоголизм какой-то.
Я многостаночник. С легкой руки Татарского я оказался на «Пилоте», стал преподавать пластику, пантомиму, актерское мастерство для аниматоров. Раньше был только Илья Рутберг на всех. На «Пилоте» курсы аниматоров набрали Лена Чернова, Сергей Меринов, и я в обеих группах стал заниматься со студентами. Потом поехал в Суздаль на фестиваль анимации, ко мне подошли ребята из Школы-студии «ШАР» и позвали к себе. Там я стал преподавать уже параллельно с Рутбергом. А теперь остался один. А с 2011 ещё преподаю в школе компьютерной графики Scream school. С прошлого года во ВГИКе.

фото: Личный архив
Когда началась работа непосредственно для мультфильмов? Кого двигали первым?
В 2000 году Владлен Барбэ и Валерий Пугашкин запустили два полных метра на студии «Классика» – «Перстень царя Соломона» и «Морской дьявол». Там появился цех мокап. Актеры наряжались и играли для фильма, впервые в этой технологии. Но они не были знакомы с тонкостями работы в мокапе, работали, как на сцене. А это неправильно. И когда аниматоры получали грязный материал, им приходилось много переделывать, подчищать, в то время как этот процесс должен ускорять работу! И меня позвали дать мастер-класс. Пришлось оживлять главных героев. Это был мой первый опыт для мультфильма.
Когда на студии «Анимаккорд» появилось новое оптическое мокапное оборудование, где планировалась телепередача с участием Маши и Медведя, мы познакомились и на их аппаратуре сняли много других проектов. Потом оптическая система появилась и у нас. И было снято много телевизионных передач для канала «Карусель», несколько лет мокапил материал для сериала «Алиса знает, что делать». Была совместная со студией «КиноАтис» работа над полнометражным мультфильмом «Необыкновенное путешествие Серафимы». А сейчас я работаю на студии «Союзмультфильм» в новой, хорошо оборудованной мокап студии над анимационным фильмом «Суворов».
Все-таки, чего в вашем деле больше – творческого или технического?
Я режиссер, актер, я в технике разбираться не должен. Но соприкоснувшись с этой технологией, я стал интересоваться, искать о ней материал. С появлением интернета это стало доступнее. Я знаю все системы мокапного оборудования, какие бывают камеры, сколько их нужно, как их размещать на площадке, чтобы получился хороший результат. Меня стали звать на выставки с консультациями. Дело не в технике, а в людях, специалистах, которые должны ей управлять. И я не один. У меня есть верный и надёжный партнёр и помощник Александр Козьяков. Вот он больше отвечает за техническую часть нашего дела. А если говорить о творчестве… Когда наши передачи для «Карусели» шли нескончаемым однообразным потоком, и я не мог вспомнить, о чем был выпуск, который только что записали, даже стал закисать. Это опасно. Поэтому я всегда рад любому проекту, который выбивается из стандарта. Дайте мне необычного персонажа – курицу или динозавра. Даже зомби для компьютерной игры, у которого отрезана половина, а он должен двигаться. И это будет интересно. Все-таки, в первую очередь, я актер.
Сергей Капко