Бен Аффлек, чье имя в последнее время появлялось в новостях по большей части в связи с возобновившимися отношениями с Дженнифер Лопес, после внушительного перерыва возвращается в режиссуру. Надо сказать, весьма аккуратно. Его новый фильм «Air: Большой прыжок», вопреки названию, звезд с неба не хватает. Удивительно, но несмотря на легендарные имена некоторых действующих лиц — взять хотя бы Майкла Джордана — и в целом масштаб реального события в основе сценария, это кино про то, как появились кроссовки Air Jordan, выглядит камерным и ламповым. Как Аффлек в беговых леггинсах, Мэтт Дэймон с пивным пузиком и Джейсон Бейтман в гавайской рубашке.![]()
В 1984 году компания Nike, основанная за 20 лет до этого студентом-бегуном из Орегонского университета Филом Найтом (Бен Аффлек), всухую проигрывает конкурентам Adidas и Converse по части экипировки баскетболистов. Руководство компании на этот вид спорта, кажется, особой ставки и не делает. Но баскетбольный скаут Nike (все профессии нужны, все профессии важны) Сонни Ваккаро (Мэтт Деймон) — средних лет специалист по студенческому баскетболу, безошибочно просчитывающий потенциал действующих и будущих, только подающих надежды, игроков, — не готов так просто сдаваться. На очередном совещании с отделом маркетинга, который возглавляет Роб Штрассер (Джейсон Бейтман), он приходит в бешенство от предложений коллег заключать контракты с малоизвестными и бесперспективными атлетами — дескать, бюджет невелик, и первая пятерка NBA все равно недостижима. Ему в голову приходит дерзкая идея — подписать 18-летнего Майкла Джордана. Юного, но уже заметного спортсмена, а для Сонни — безусловно, будущую легенду, того, кто впишет в историю свое имя. А вместе с ним сможет вписать туда и Nike.
По структуре это кино Аффлека выглядит вполне традиционным ретро-байопиком, посвященным становлению тех, кто оставил след. Вместе с тем, это фильм такой тягучий и неспешный даже в самые напряженные моменты, что буквально убаюкивает. Погружает в воссозданную с трепетом атмосферу 80-х с ее уже не такими и нелепыми — мода все же циклична — по нынешним меркам прическами, нарядами и прочими атрибутами. Спорт становится фоном для, по сути, производственной драмы — местами, особенно касающимися конкуренции брендов, уморительной. В которой, впрочем, интереснее всего то, что ее двигателем становятся не юноши с горящими взорами, а этакие бати, мужчины средних лет, «обремененные» семьями, ипотеками, кое-кто и лишними килограммами — но, что интересно, не растерявшие рабочего азарта, вполне себе спортивного. И способные мечтать.
![]()
«У меня есть мечта» — эта речь Мартина Лютера Кинга становится не только неожиданной частью истории, но и неожиданным, учитывая сферу деятельности героев и в целом совершенно иную, не столько социальную, сколько бизнес-тематику картины, источником вдохновения. В ключевой момент герой Дэймона переосмысляет и перефразирует ее, дабы достучаться до потенциальных клиентов, семьи Майкла Джордана, и убедить — прежде всего его маму (
Виола Дэвис), но о ней позже — в том, что Майклу необходим контракт с Nike. Его речь предсказывает всю будущую жизнь атлета, и на экране мелькают кадры хроники, газетные заголовки, облетевшие весь мир фотографии. Она о том, что величие — не только дар, но и ответственность, в том числе за других. В том числе за тех, с кем можно им поделиться, чьи имена никогда не будут столь же громкими, но частичку славы смогут ухватить и они — например, производители обуви.
Конечно, не без лукавства, но эта игра в похвалу и лесть, на тот момент выданную авансом, срабатывает. Оппонент оказывается достойным. Речь не о молодом Майкле Джордане, чье лицо — и это простой, но такой умелый и действенный режиссерский ход — даже не попадает в кадр. Спиной, мельком, где-то сзади — на первом плане родители. Улыбчивый весельчак-отец (
Джулиус Теннон) и мама – глава, голова, а еще шея и все остальные части тела семьи. Любящая сына и не готовая на компромиссы — зато готовая на выгодные обеим сторонам сделки. Герой Мэтта Дэймона все понимает: эти двое – пока одни во всем мире – видят будущее на несколько шагов вперед. Когда Майкл Джордан, сын и клиент, навсегда впишет свое, а заодно и их имена, в историю.
Наталия Григорьева
Бен Аффлек , чье имя в последнее время появлялось в новостях по большей части в связи с возобновившимися отношениями с Дженнифер Лопес , после внушительного перерыва возвращается в режиссуру. Надо сказать, весьма аккуратно. Его новый фильм «Air: Большой прыжок», вопреки названию, звезд с неба не хватает. Удивительно, но несмотря на легендарные имена некоторых действующих лиц — взять хотя бы Майкла Джордана — и в целом масштаб реального события в основе сценария, это кино про то, как появились кроссовки Air Jordan, выглядит камерным и ламповым. Как Аффлек в беговых леггинсах, Мэтт Дэймон с пивным пузиком и Джейсон Бейтман в гавайской рубашке. В 1984 году компания Nike, основанная за 20 лет до этого студентом-бегуном из Орегонского университета Филом Найтом (Бен Аффлек), всухую проигрывает конкурентам Adidas и Converse по части экипировки баскетболистов. Руководство компании на этот вид спорта, кажется, особой ставки и не делает. Но баскетбольный скаут Nike (все профессии нужны, все профессии важны) Сонни Ваккаро (Мэтт Деймон) — средних лет специалист по студенческому баскетболу, безошибочно просчитывающий потенциал действующих и будущих, только подающих надежды, игроков, — не готов так просто сдаваться. На очередном совещании с отделом маркетинга, который возглавляет Роб Штрассер (Джейсон Бейтман), он приходит в бешенство от предложений коллег заключать контракты с малоизвестными и бесперспективными атлетами — дескать, бюджет невелик, и первая пятерка NBA все равно недостижима. Ему в голову приходит дерзкая идея — подписать 18-летнего Майкла Джордана. Юного, но уже заметного спортсмена, а для Сонни — безусловно, будущую легенду, того, кто впишет в историю свое имя. А вместе с ним сможет вписать туда и Nike. По структуре это кино Аффлека выглядит вполне традиционным ретро-байопиком, посвященным становлению тех, кто оставил след. Вместе с тем, это фильм такой тягучий и неспешный даже в самые напряженные моменты, что буквально убаюкивает. Погружает в воссозданную с трепетом атмосферу 80-х с ее уже не такими и нелепыми — мода все же циклична — по нынешним меркам прическами, нарядами и прочими атрибутами. Спорт становится фоном для, по сути, производственной драмы — местами, особенно касающимися конкуренции брендов, уморительной. В которой, впрочем, интереснее всего то, что ее двигателем становятся не юноши с горящими взорами, а этакие бати, мужчины средних лет, «обремененные» семьями, ипотеками, кое-кто и лишними килограммами — но, что интересно, не растерявшие рабочего азарта, вполне себе спортивного. И способные мечтать. «У меня есть мечта» — эта речь Мартина Лютера Кинга становится не только неожиданной частью истории, но и неожиданным, учитывая сферу деятельности героев и в целом совершенно иную, не столько социальную, сколько бизнес-тематику картины, источником вдохновения. В ключевой момент герой Дэймона переосмысляет и перефразирует ее, дабы достучаться до потенциальных клиентов, семьи Майкла Джордана, и убедить — прежде всего его маму (Виола Дэвис ), но о ней позже — в том, что Майклу необходим контракт с Nike. Его речь предсказывает всю будущую жизнь атлета, и на экране мелькают кадры хроники, газетные заголовки, облетевшие весь мир фотографии. Она о том, что величие — не только дар, но и ответственность, в том числе за других. В том числе за тех, с кем можно им поделиться, чьи имена никогда не будут столь же громкими, но частичку славы смогут ухватить и они — например, производители обуви. Конечно, не без лукавства, но эта игра в похвалу и лесть, на тот момент выданную авансом, срабатывает. Оппонент оказывается достойным. Речь не о молодом Майкле Джордане, чье лицо — и это простой, но такой умелый и действенный режиссерский ход — даже не попадает в кадр. Спиной, мельком, где-то сзади — на первом плане родители. Улыбчивый весельчак-отец (Джулиус Теннон ) и мама – глава, голова, а еще шея и все остальные части тела семьи. Любящая сына и не готовая на компромиссы — зато готовая на выгодные обеим сторонам сделки. Герой Мэтта Дэймона все понимает: эти двое – пока одни во всем мире – видят будущее на несколько шагов вперед. Когда Майкл Джордан, сын и клиент, навсегда впишет свое, а заодно и их имена, в историю. Наталия Григорьева
