«Уроки фарси»: Язык мой, враг мой - «Рецензии»

В российский прокат выходят «Уроки фарси» Вадима Перельмана . Для американского режиссера украинского происхождения это четвертая полнометражная лента и первый международный проект после более чем десятилетней работы в России (картина создана в копродукции Германии, Беларуси и России). В 2003 году Перельман громко дебютировал с фильмом «Дом из песка и тумана» с Беном Кингсли и Дженнифер Коннелли , получившим три номинации на «Оскар», а в России снимал сериалы «Пепел», «Измены», одну из новелл для «Ёлок 5», а также ленту «Купи меня». «Уроки фарси», таким образом, попытка режиссера выйти на новую для него – европейскую – сцену. Картина рассказывает о бельгийском еврее Жиле Кремье, который попадает в концлагерь и выдает себя за перса, прикрываясь оказавшейся у него в руках книжкой на фарси. По случайному стечению обстоятельств повар концлагеря мечтает после окончания войны уехать в Тегеран и заставляет Жиля – теперь Резу – учить его манящему восточному языку, который последнему приходится изобретать на ходу. В основу фильма лег рассказ немецкого сценариста и режиссера Вольфганга Колхаазе, переработанный в сценарий Ильей Цофиным . История, ставшая сюжетом фильма, находится где-то на грани между правдой и вымыслом, но, попадая в контекст концлагеря, получает дополнительные смыслы и могла бы стать отправной точкой для разговора о травме, памяти и потере/обретении голоса. Перельман же акцентируется на трагикомичности ситуации, проходя по сложным темам отчасти поверхностно, не сильно углубляясь во внутренние метания своих героев. «Уроки фарси» собрали хороший каст: пока нелепо-поэтичный повар-нацист Клаус (Ларс Айдингер ) выстраивает странное приятельство с испуганным Жилем в исполнении аргентинского актера Науэля Переса Бискаярта , коллеги Айдингера по сериалу «Вавилон. Берлин» – Йонас Нэй и Леони Бенеш – нагнетают вокруг недружелюбную атмосферу. Картине, в которой главный герой – висящий на волоске от смерти пленный еврей в концлагере, не хватает драматизма. Выбирая в качестве сеттинга определенное время и место в реальной истории, Перельман скорее фокусируется на типажах персонажей, при этом их внутренний мир и его связь с конкретными событиями теряются. Нацисты в фильме стереотипны, евреи мелькают лишь как серые лица, занимающие койки в бараке или стоящие в очереди за баландой. Личности главных героев проступают лишь эпизодически: условно освоившийся в ситуации Жиль начинает испытывать чувство общности с другими узниками и помогает двум итальянским братьям, а грубоватый поначалу Клаус впервые рассказывает о своем непростом детстве на языке, которого не существует. Но эти детали довольно мимолетны и быстро уходят на второй план, только линейно двигая сюжет. Очевидно, что важным для «Уроков фарси» мотивом становится собственно язык, причем не только неведомый никому фарси. Бельгиец Жиль теряет свой родной французский, на котором с ним в фильме почти никто не говорит (но должны были бы говорить другие узники?), вынужден общаться на немецком и изобретать псевдофарси, который становится для него способом запомнить происходящий в лагере ужас. Другим способом – существующими словами – его, по-видимому, выразить нельзя, поэтому настоящий перс, случайно попавший в тот же лагерь, не произнесет ни слова. Жаль, что наблюдения за трансформацией языков немного теряются за буквальным сюжетом, драматической музыкой и комическими моментами, и в фильме все равно остаются неразрешенные противоречия и недосказанности, которые, впрочем, можно списать на сказочную условность. В целом «Уроки фарси» оказываются открытой для зрителей экранизацией невероятной истории с динамичным повествованием, полной гаммой эмоций и напряжением в нужных местах. Но ждать от фильма новизны или глубокой переработки контекста, в котором он находится, не стоит: Цофин и Перельман предпочитают работать с максимально стерилизованной фабулой без рискованных и неоднозначных вопросов. «Уроки фарси» в прокате с 8 апреля. Юлия Кузищина