Артем Аксененко: «Человек, который, жертвуя собой, делает общество лучше, – для меня герой» - «Интервью»

На видеосервисе START продолжается показ необычного сериала «Медиатор», чей главный герой – опытный переговорщик и манипулятор в исполнении Андрея Бурковского

— одинаково успешно справляется как с преступниками, захватывающими заложников, так и с сильными мира сего, не способными поделить большое наследство. Кино-Театр.Ру поговорил с режиссером «Медиатора» Артемом Аксененко

о неоднозначности такого персонажа, метафоре современного общества и ярком визуальном решении проекта.

фото: Артем Аксененко на съемках сериала "Медиатор"/видеосервис START
Ваши предыдущие работы – «Лапси» и «В клетке» сделаны в совершенно иной стилистике, нежели «Медиатор». Как вы попали в этот проект и придумывали визуальное решение этой непростой истории?
Я берусь за проекты, которые каким-то образом коррелируются с канонической драматургией – здесь я имею в виду в первую очередь Новый завет. И в «Лапси», и в проекте «В клетке», и сейчас в «Медиаторе» это есть, хотя вы правильно отметили, что решены они в разной стилистике. «Медиатор» – история про предапокалиптическое духовное состояние общества, которому, как мне кажется, необходима помощь и лечение. Драматургия, заложенная в этом проекте, диктовала и визуальное решение. Если вы заметили, там палящее солнце, горячая картинка, иногда практически марево, то есть если общество не исправить, человеку не помочь, то солнце готово выжечь эту землю и погрузить все в ад. И Медиатор в лице главного героя пытается всеми правдами и неправдами помочь человеку. Не всегда это выглядит лицеприятно и гуманно, но по-другому, к сожалению, человек не понимает. Но это делается во благо. Главное – помочь, вернуть понимание того, что без любви к ближнему, к детям дальше смысла жизнь не имеет.
Сценаристом «Медиатора» выступила Анна Козлова, у которой, на мой взгляд, довольно сложная для режиссерского воплощения проза. В тех же «Кратком курсе счастливой жизни» и «Садовом кольце», к которым она причастна, текст довлеет над режиссурой. Как вы работали со сценарием Козловой, потому что, честно говоря, по первой серии эта ее узнаваемая стилистика не слишком чувствуется.
У нас не было цели искажать материал – это было бы неправильно по отношению к автору. Мы лишь пытались переложить его на карту моего восприятия и очень аккуратно спрашивали, можем ли мы что-то поправить в некоторых диалогах и сценах. Так что все проходило через автора сценария и редактуру, хотя в целом всё как написано, так и реализовано – естественно, через призму моего видения и актерского исполнения. Просто это снято не буквально, как, возможно, было на каких-то других проектах. Здесь мы попытались создать атмосферу, которая должна работать на драматургию.
Когда пишут про русские сериалы, всегда пытаются найти для них зарубежные аналоги, а в случае с «Медиатором» это сделать довольно непросто, хотя я тут вижу отголоски условного «Рэя Донована», «Мыслить как преступник», «Декстера», тем не менее, это совсем другое. Вы для себя какие-то референсы определяли?
Как я уже говорил, для меня всегда главным референсом является каноническая драматургия – Евангелие, Новый завет. Мое восприятие этого писания, фрески и гравюры, вдохновленные им, – это основа визуального решения и поведения героев. Конечно, есть разные зарубежные сериалы, которые мне нравятся, но задачи быть на что-то похожим не было. Главная задача была не врать истине, которая заложена во мне и актерах.

фото: Съемки сериала "Медиатор"/видеосервис START
Расскажите, как складывался кастинг. Потому что Андрей Бурковский, на мой взгляд, далеко не первый человек, который приходит на ум, когда слышишь про эту историю.
С конъюнктурной точки зрения, наверное, да. Но тут получилось так, что его талант в юморе, самоирония стали фундаментом для того, чтобы зайти в такую серьезную линию этого персонажа. Это был крутой эксперимент, и мне кажется, что нам он удался. Причем это еще получилось и не похоже на то, что Андрей делал в других своих серьезных ролях, что для нашего проекта большой плюс. И он сам говорит, что «Медиатор» стал для него большим экспериментом, который не дался легко, в нем пришлось учитывать серьезные психологические моменты. То же самое происходило и с Юлей Пересильд, которая играет вторую главную роль. У меня была задача сделать из нее социопатку, которая прекрасно ко всему относится, но на самом деле искренности в этом ноль. Она красивая, привлекательная эгоистка, которая однажды сломалась, хотя в детстве действительно любила своих родителей. Но после трагедии попала под некоторое влияние (не буду спойлерить), и ее развитие пошло уже в сломленном, духовно-инвалидном русле. Такую социопатку Юля еще, как она сказала, не играла, и это как раз было интересно для реализации. Тоже было трудно, но ребята – талантливые и профессиональные. Это касается и всех других актеров – Иры Старшенбаум, Виктории Толстогановой, Даши Мороз. Они все, как мне кажется, работали здесь с несвойственной для себя психофизикой.
Мне тоже показалось, что в этом проекте они совершенно не такие, как в других. Более того – в последнее время отечественные сериалы в части актерской игры решены в спокойном, даже я бы сказала холодном ключе, здесь же все иначе.
Мы делали историю про духовный упадок общества. А что это такое? Это эгоцентрически направленное, агрессивное, гневное, зачастую яркое уныние, это всегда неудобство, нерв, попытка что-то кому-то доказать, усидеть сразу на всем, чтобы было комфортно, побольше заработать. И эта постоянная борьба и нерв должны проявляться в поведении героев и визуальном решении, поэтому в «Медиаторе» действительно нет условно плавного течения происходящего, здесь описано общество, которое постоянно на нерве.

фото: Артем Аксененко на съемках сериала "Медиатор"/видеосервис START
Погружались ли вы с актерами в историю профессии медиаторов? Я вот, например, про таких людей впервые узнала из сериала, в кино все-таки раньше показывали максимум переговорщиков с террористами.
Я решил, что нет необходимости детально рассматривать, грубо говоря, тонкости работы в ФСБ, для этого есть консультанты, которые могут подсказать художникам и сценаристам – могут так говорить и выглядеть герои или нет. Мне важнее было передать именно состояние упадка общества, а тут далеко ходить не надо, всё происходит вокруг нас. Так что нынешнее общество и было моим главным консультантом, хотя, конечно, его надо было утрировать и подцепить сюда стихию, обстоятельства, солнце, которое постоянно давит и если что вдруг спалит, и пух, и марево, которые вот-вот сплавят всё из-за того, что мы постоянно находимся в закипании, неспокойствии, несмирении, нелюбви. Наш герой, к тому же, универсальный переговорщик. Одно дело говорить с террористами, этим занимаются специальное подготовленные люди, другое – решать семейные проблемы, чем уже занимается психолог, третье – духовные, и тут уже вопросы представителей религии. А наш Медиатор – это синтез всего, он ко всем находит свой подход, порой довольно провокационный. Кого-то нужно погладить по голове, а кого-то – к сожалению, очень больно ударить не физически, а морально. Иначе в наше время неискренности не поймут. Искренними бывают только дети, и в этой истории самая главная трагедия, что мы довели наше общество до того, что наши дети гибнут, совершают самоубийства. И это отчасти, опять же не углубляясь в спойлеры, свою роль сыграло и с главным героем, с его выбором профессии и неоднозначных методов работы с клиентами.
В российском кино и сериалах очень любят искать героя нашего времени. Вот как вы думаете, героя Бурковского могут таким назвать?
Что есть герой нашего времени? Тот, кто нравится всем и все от него кайфуют? Если так, то нет. Но у меня несколько иные критерии. Человек, который, жертвуя собой, делает общество лучше, – для меня герой. Какая бы профессия у него ни была. Если мы говорим про героя 90-х Данилу Багрова, то он, кстати, тоже, рискуя, пытался выправить общество, хотя сейчас такой герой выглядел бы странно. Для меня персонажа Бурковского в некотором смысле можно считать героем нашего времени, но со мной наверняка не согласится большинство. Но и задачи снять кино про героя нашего времени у нас не было.

фото: Съемки сериала "Медиатор"/видеосервис START
Как раз по поводу реакции большинства. Не боитесь ли вы, что зритель может воспринять этот сериал как очень жесткое зеркало, и проект может даже вызвать отторжение?
А вот с зеркалом как раз задача и была, мы же не пряники печем. Честно говоря, я бы еще больше провоцировал и вытаскивал вещи, которые подстегнут общество к тому, чтобы они на самом деле увидели себя. Конечно, кому-то будет неприятно, но а как иначе? Каждый из нас должен однажды взглянуть в зеркало и, не лукавя, сказать, кто ты на самом деле есть, зачем ты живешь на этой земле, ради чего, какие у тебя цели и задачи, соответствуешь ли ты им? Отвергаешь, но задумался – это уже круто, это уже попадание в цель. Если это прошло мимо, значит я плохой режиссер и мы плохо это сделали. Если хотя бы 5% зрителей увидят себя и как-то переосмыслят свою жизнь, будет уже хорошо.
Мне как зрителю нравится, что сейчас в российском кино на первый план стали выходят довольно противоречивые персонажи. А вы как режиссер могли бы отметить эту тенденцию? И если да, будет ли она, на ваш взгляд, продолжаться?
У нас действительно был период советского кино, когда снимались гениальные фильмы, а потом был глобальный провал, особенно если говорить про телевидение и сериалы. Кредит доверия зрителя в какой-то момент сильно пострадал. А развитие зарубежных сериалов тем не менее продолжалось. Абсолютно же заметно, что мы пытались и до сих пор отчасти пытаемся скопировать западные образцы. В первую очередь потому, что пытаемся сделать так же хорошо. Но почему-то в этих попытках мы часто не закладывали важную задачу – а зачем вообще это снимать? Сделать так же хорошо, как у них, – неплохая задача для того, чтобы наконец усадить зрителя к нашим телеканалам, но она не заставляет задуматься, что же мы хотим нашим российским кинематографом или сериалостроением донести. А сейчас, как вы правильно заметили, стали возникать противоречивые герои, драматурги стали писать разные вещи, не упрощая их до картонности, когда ты можешь краем уха слушать, что там происходит в сериале. В общем, настало интересное время, когда многие кинематографисты стали задумываться, зачем они это делают, что хотят рассказать. Появились визуальные решения, а не просто режиссеры, которые пришли снять сцену и ушли, хотя и такие еще есть, но тут у каждого своя цель и задача, я не хотел бы говорить о ком-то плохо. Но мне кажется важным понимать, почему мы это снимаем, куда хотим привести зрителя, хотя я здесь ни в коем случае не имею в виду того, что всех надо научить жить. Но, безусловно, сейчас есть период подъема, не без изъяна, конечно, и, надеюсь, что в этом плане мы не будем откатываться назад.

фото: Съемки сериала "Медиатор"/видеосервис START
Что для вас оказалось самым сложным на «Медиаторе» – в техническом плане или, может быть, как раз в работе с актерами, каждый из которых с характером, в сломе их шаблонов?
Любые технические вещи, даже когда снимаешь какой-то блокбастер с взрывами и погонями, – не самое сложное, это просто требует времени и финансовых затрат, но на это есть профессиональные каскадеры, пиротехники, постановщики трюков. Самое сложное всегда – сохранить внутренне состояние актера, который приходит из своего бытового существования, театра, возможно, другого проекта со своим не очень хорошим или наоборот чересчур хорошим настроением, а в кадре нужно совершенно иное. Особенно, когда речь идет не об одном актере, а о целом ансамбле, как у нас. У всех своя психофизика, всех нужно выстраивать так, чтобы они друг друга слышали, чувствовали, росли и были на одной платформе психологического существования. Слава богу, все наши актеры – большие профессионалы, которые понимают, что и зачем они делают. И моя задача как режиссера – сохранить их состояние, хотя это было нелегко, но я очень благодарен актерам за их профессионализм. Даже в смелых сценах, где у нас снимались Даша Мельникова и Ира Старшенбаум, – они прекрасно понимали, что это нужно не просто для того, чтобы показать их красивые фигуры, это были драматургически оправданные сцены, решенные эстетично, без пошлости. И они подошли к ним с большим умом, интеллектом и пониманием, что большая редкость для молодых артистов. Наш проект еще, к тому же, совмещает актеров разных поколений. У нас были совсем юные девчонки и мальчишки – от 10 до 15 лет, и это прекрасные ребята, потому что их пока еще держит генетически заложенная любовь внутри, они еще не испорчены современностью, не идут во тьме с гаджетами и не пляшут в тик-токе, хотя это тоже, наверное, прекрасно. И эта искренность юных непрофессиональных актеров, действующих исходя из своих внутренних предпосылок, меня поражала и направляла на нужный путь, так как и в нашем сериале ставится вопрос о детях. Там есть момент, когда герои-родители оголтело делают «всё ради ребенка», но главный вопрос, нужно ли всё это? Может, ребенка надо обнять, поцеловать и сказать: «Ты – самый дорогой для меня человек, я всегда буду рядом с тобой и ради тебя живу». И этим мы руководствовались, когда снимали сериал, и я очень рад, что в сценах с юными артистами взрослые и опытные актеры не перетягивали одеяло на себя. Хотя, повторюсь, что актерский состав на «Медиаторе» потрясающий. Помимо уже упомянутых актеров у нас играла еще и Евгения Павловна Симонова, которая просто невероятно погрузилась в материал.
Вам сейчас как режиссеру с каким материалом интереснее работать? Мы уже говорили про разножанровость ваших проектов, может быть, хотите снять комедийный сериал?
Название жанра меня по сути не беспокоит. Это может быть и комедия, и драма, и мелодрама, хоррор или синтез этих жанров. Если проект имеет под собой важную созидательную составляющую, отвечает на вопрос, ради чего я могу его сделать, каким образом в этом материале могу сказать про истину, которая заключена в канонической драматургии, его жанр мне не важен – пусть это будет хоть угарно ржачная комедия с пошлейшими шутками, но они должны быть обоснованы и вшиты в эту каноническую драматургию, которая была написана две тысячи лет назад и которую я не могу перешагнуть в себе, только это может стать главным выбором в материале. Если этого нет, а такого сейчас тоже достаточно, или если продюсеры к этому не готовы, то в таких проектах я не вижу ничего ценного и от них однозначно отказываюсь. К счастью есть предложения, где продюсеры готовы к экспериментам, или это изначально вшито в драматургию, – и с такими проектами мне интересно работать. Хотя вы действительно правильно заметили, что такой период в моем творчестве начался с «Лапси», а до этого я был каким-то глупо заряженным человеком.
Но это же тоже был опыт, в ходе которого вы и пришли к нынешнему пониманию своего творчества.
Безусловно! Я не стыжусь предыдущих проектов и счастлив, что прошел через такие перипетии. Сейчас я понимаю, зачем я нахожусь в этой профессии и ради чего трачу на нее жизнь.
Смотрите сериал «Медиатор» на видеосервисе START
Маша Токмашева