«Землетрясение»: Слезами горю поможешь - интервью

Новый фильм Сарика Андреасяна о природной и человеческой катастрофе Декабрь 1988 года, обычный безмятежный день в армянском Ленинакане, запах мандаринов в воздухе, зарисовки из жизни горожан. Красавица Лилит (Татев Овакимян ) спешит домой к брату, по дороге в очередной раз отвергая ухаживания директора кладбища, - в квартире её ждёт подарок в виде мраморной плиты, переделанной в стол. Старик Ерем (Микаэл Погосян ), несмотря на уговоры жены, не пускает на порог беременную дочь (Сабина Ахмедова ) и её возлюбленного - рожать она будет не в браке, что отец считает позором. На рынке русская женщина Анна (Мария Миронова ) с сыном Ваней (Даниил Изотов ) выбирает мясо - малыш укоряет мать, что та за столько лет в Армении так и не научилась отличать хороший кусок вырезки от плохого. А сегодня нужно купить лучший, ведь домой после многолетнего тюремного заключения возвращается отец, архитектор Константин (Константин Лавроненко ). Когда-то давно в аварии с его участием погибли родители мальчика Роберта (Виктор Степанян ), который вырос и ждёт возвращения Константина не меньше, чем семья архитектора. Ждет, чтобы отомстить. Смотреть онлайн Фильм «Землетрясение» В иллюминаторе самолёта, который везёт Константина домой, уже будут видны крыши домов, когда начнётся одно из самых разрушительных землетрясений в мировой истории. За полминуты стихия сотрёт с лица земли Спитак, почти полностью уничтожит Ленинакан и несколько соседних городов, погубит тысячи людей, разрушит сотни судеб и навсегда изменит жизни героев фильма. Враги станут друзьями, семьи воссоединятся, как и народы, - в спасательной операции примут участие жители не только других армянских городов, но и волонтеры со всего Советского Союза и мира. Родившийся в Армении в середине 80-х режиссёр Сарик Андреасян прекрасно воспроизводит ностальгические картинки-декорации из собственного детства - начальные кадры «Землетрясения » напоминают старинный фотоальбом, который, как машина времени, переносит зрителя в то, столь дорогое автору прошлое. Беззаботное - таким и положено видеть ребёнку мир. И хрупкое - детство здесь заканчивается с первыми подземными толчками, которые превращают город в руины, воздух - в пыль, людей - кого в героя, кого в негодяя. Как по нотам. Да таким высоким, что каждый новый эпизод, хочешь - не хочешь, а встает слезным комком в горле. С киркой наперевес, бросив машину, к городу спешит волонтёр из Еревана, главврачу разрушенного ленинаканского госпиталя помогает доктор-француз. По тому, что ещё вчера было центральной улицей, а сегодня стало узкой тропинкой среди обломков, бетонных плит и арматуры, на своём КАМАЗе едет простой русский крановщик (Артем Быстров ). Шныряют по тёмным обесточенным подвалам негодяи-мародеры - зло пострашнее стихии, но его, как и эту стихию, можно победить, лишь взявшись за руки. Фильм полон классических типажей: от хмурого Лавроненко до белокурого мальчика с сияющими на грязном лице широко открытыми, испуганными голубыми глазами, от русской красавицы Марии Мироновой до колоритных армян всех возрастов. Полон классических героических поступков и в целом патриотического, «союзного» пафоса (такого, каким дышит трейлер и следующего проекта Андреасяна «Защитники »). Обретённая ценой огромных потерь житейская мудрость героев превращает их диалоги в обмен громкими фразами, в монологи не людей - живых (выживших) памятников той страшной катастрофы. Большая часть картины представляет собой набор кульминационных моментов. Кадр за кадром на смену одной сверхдраматичной сцене приходит другая, пока в одном углу съёмочной площадки умирают, в другом - появляются на свет. Жизнь побеждает смерть, как любовь побеждает ненависть. Ход, безусловно, нарушающий все композиционные законы, но беспроигрышный с точки зрения воздействия на публику, не только армянскую, для которой то землетрясение - незажившая рана, но и любую другую. И, как ни странно, в чем-то оправданный финальными титрами, едва ли не самой сильной частью картины. На экране появляются реальные кадры фотохроники, снятой сразу после трагедии и во время спасательной операции, и рядом с ними - точные копии - кадры из фильма. И становится понятно, что и страшный эпизод с мальчиками в гробах, и каждое лицо, и каждая надпись, и, что уж там, каждый камень - не художественный вымысел, а по крупицам, по таким вот фотоснимкам и воспоминаниям очевидцев восстановленная реальность. Будь этот финальный приём более очевидным по ходу всего действия, вплетенным в ткань повествования, задающим ритм и форму всему полуторачасовому фильму, «Землетрясению» и вовсе можно было простить все его художественные огрехи, его наивную прямоту и простоту мысли и высказывания. Даже то, с какой лёгкостью и какими порой раздражающе очевидными средствами он выжимает слезу. "Землетрясение" Наталия Григорьева 01.12.2016