«Дуров»: Каким он Павлом был - «Рецензии»

На Московском кинофестивале в документальном конкурсе состоялась премьера «Дурова» Родиона Чепеля . Показ вызвал ожидаемый аншлаг: о создателе Вконтакте и Телеграм Павле Дурове говорят много, а понимают мало. То, что известно, скорее похоже на миф, чем на жизнь человека, а его влияние на нашу сегодняшнюю жизнь трудно переоценить. Такая одиозность и непроницаемость Дурова заранее привлекает внимание к любым попыткам рассказать о нем, а тут — целый документальный фильм (в целом документальном конкурсе официально главного фестиваля страны). Увы, работа Чепеля – сплошное разочарование. Начнем с главного: самого Дурова в качестве рассказчика в фильме «Дуров» увидеть не надейтесь. Он отказался от участия, что вполне разумно, учитывая повышенное к его персоне внимание. Нет здесь прямой речи ни членов семьи, ни нынешних миллиардеровых бизнес-партнеров. История успеха интернет-гения демонстрирует низкий процент содержания Дурова и раскрывается в монологах других персонажей: знакомых, соратников, разработчиков платформ, инвесторов, а то и вовсе врагов и недоброжелателей, как-то причастных к его деятельности. О них чуть позже, а пока отметим тот удивительный факт, что одним из экспертов-биографов режиссер назначил. себя. Видимо, на том основании, что учился с Дуровым в одном университете и, кажется, однажды видел живьем. Выглядит это странно, будто Чепель сам себя интервьюирует, то есть излагает свои интерпретации и оценочные суждения, глядя мимо камеры в глаза невидимого собеседника. Чаще других слово предоставляется Илье Перекопскому — коммерческому директору «Вконтакте» до 2014 года, а ныне — Вице-президенту «Телеграм». Все начинается с убитого раритетного VHS-видео и воспоминаний школьного учителя Дурова: из них мы узнаем, что в старших классах Павел участвовал в глупенькой школьной самодеятельности, а в выпускном альбоме нет его фото. Не любил фотографироваться. Не хотел. Тут драматургически был бы уместен красный титр на весь экран «Скрытность», но режиссер ограничивается существенным фактом: в первые годы успешных интернет-разработок долго ходил слух, что никакого Дурова вообще нет. Далее — студенческие годы в СПбГУ и запуск студенческого форума в начале 2000-х, которым пользовались сперва все студенты филфака, а затем и других факультетов, включая автора фильма. Сюда же вклинивается мемуар о студенческом конкурсе красоты: он необходим, чтобы показать, как Дуров позже будет наполнять свою страницу фотками стриптизерш. Мол, талантливый стартапер добавлял их в друзья, думая, что успех мачо измеряется женским вниманием. Или Чепель приписывает ему эти мысли и «показной мачизм»? Наконец, от ранней юности русского Цукерберга автор и его собеседники переходят непосредственно к созданию отечественного Фейсбука, где анонимы рунета революционно сняли маски и стали писать под настоящими именами. Сюжет начинает обрастать мясом. Появляются комментарии инвестора Вконтакте Юрия Мильнера. Хроника, на которой Дуров жертвует миллион рублей Википедии. Следом — выкинутые на ветер, на самом деле в окно питерского офиса, деньги. «Деньги — грязь и сильно переоценены» (кстати, деньги принадлежали Перекопскому и спор шуточный был с ним). Чепель всячески подчеркивает склонность Дурова к эффектным жестам и популистским цитатам — типа советов, «какие пять вещей нужно сделать, чтобы изменить свою жизнь». Достижения тоже не обходят стороной, а затем довольно подробно разбирают, что привело к продаже Дуровым акций и прощанию с Вконтакте. Здесь Чепель радостно предоставляет слово одному из главных недоброжелателей Дурова – продюсеру Александру Акопову. Тот первым предъявил разработчикам соцсети претензии в нарушении авторских прав, заявив, что 30 миллионов пользователей Вконтакте – это 30 миллионов уголовников. Об авторских правах неожиданно размышляет и пресс-секреталь Роскомнадзора Ампелонский, но его лебединая песня еще впереди — в главе о блокировке Телеграма. Не будем ударяться в неинтересный пересказ, хотя дальше фильм расскажет и про бабло (финансовые детали дележа Вконтакте) и про новый хит Дурова — Телеграм, где он потрясающе угадал с трендом, укрепив социальные сети в статусе более могущественных СМИ. В конце концов, почти все, кто придут смотреть (на) «Дурова», хотят услышать ответы на политические вопросы. Разговор действительно коснется протестных митингов, посадки за репосты и картинки, требований ФСБ раскрывать личные данные пользователей. Когда речь дойдет до острых тем, Перекопский — все же фронтмен говорящих голов — станет отмежевываться от политики, несколько раз заявит «Мы не оппозиционеры, мы действуем в интересах бизнеса», «Дуров поступил так, потому что это было выгодно», «Бизнес строится на доверии к площадке». Эти фразы звучат трусливо, особенно когда встык дается мысль, что пользователи Телеграм впервые вышли на улицы, чтобы отстоять приложение после блокировки Роскомнадзора. Отстоять чей-то бизнес? Или собственную свободу? Подойди режиссер к житию Павла Дурова более креативно и ответственно, сюжет бы не уступал американским горкам, а через вехи его биографии раскрывалась бы история России в XXI веке. «Дуров» же напоминает поездку по прямой на детском поезде — с клоунами и небольшими виражами, на которых не успеваешь крикнуть «ух». У фильма нет изобразительного решения, а как высказывание он слишком скользок: автор претендует на объективность, на самом деле мечась между восхвалением Дурова и высвечиванием его пороков. В финале вообще появляется босс уровня – мировой банк, проклятые американцы, которые не дают разработать русскому гению новую криптовалюту. По сравнению с ними роскомнадзоровцы – милейшие ребята, свои люди, с которыми мы — если надо будет – договоримся. Не менее конспирологическим выглядит сюжет про второго Дурова. Есть у Павла старший брат Николай. Именно он написал движок безопасного общения VK. Вы только представьте: второй Дуров находится в еще большей тени. Не документальный фильм, а новая серия «Секретных материалов». Истина-то хоть где-то рядом? «Дуров» доступен на платформе KION c 24 апреля. Екатерина Визгалова